Возвращаясь на Землю

Мельников Евгений

– Так точно. Боюсь, он еще не готов.

– Тогда… - Кромешников задумчиво повел усами, - просто передай ему привет.

– Как скажете, генерал.

– И еще, Джек…, полегче там с ребятами, если что. Не хотелось бы, чтобы они видели в тебе тирана.

– Хорошо, Вадим. – Уайт ответил без тени улыбки, чутко осмыслив его слова.

Что интересно, он был знаком с Кромешниковым более десяти лет, два офицера были друг с другом на “ты” еще со времени своего первого совместного научного военного проекта – это был простой обмен опытом в области ракетного вооружения, но за годы сотрудничества они провели достаточно времени за совместной работой, чтобы стать хорошими приятелями и даже друзьями. С тех времен утекло немало воды, но оба до последнего

хранили гордость от знакомства друг с другом и при каждой встрече, коих было немного, обменивались ценным жизненным опытом и добрыми воспоминаниями.

Лицо Кромешникова пропало с экрана, и связь прекратилась. Уайт откинулся на спинку кресла и сложил руки за головой, провернув при этом шею с характерными глухими щелчками. Он сидел так около пяти минут, думая о чем-то, и в какой-то момент в его расслабленном, непринужденном взгляде промелькнула тень озабоченности, едва заметная и немного загадочная. Посмотрев на часы на приборной панели, Джек оттолкнулся от кресла и направился к комнате отдыха.

До общего подъема оставался почти час, но команда уже не могла спать, за предыдущий день они выспались, как следует, желания повисеть подольше под ремнями ни у кого не возникло, но было чувство сильного, “космического голода”, как выразился Джерри, проснувшись от громкого урчания в желудке.

– Ну что, джентльмены, готовы блюсти дисциплину? – Было первым, что произнес Уайт, войдя в отсек. Он возник в широком люке, как Зевс среди облаков, горделивая воинская выправка и суровый взгляд слегка устрашали космонавтов, но вместе с тем, ничто, пожалуй, не могло порадовать их больше, чем его появление.

– Так точно, сэр. – Ответил Алан незамедлительно, строго распрямив спину. Позади него с каменным лицом стоял Джозеф, он, если можно так выразиться, завис по стойке “смирно”, когда полковник только показался в коридоре.

– Вот и отлично. – Джек произнес это с некоторой осторожностью, видимо, стараясь удержать команду в напряженном состоянии. За этими словами последовал ряд приказов, – Подполковник Лобков, думаю, вам стоит занять свое место и сверить наш курс.

– Есть. – Сказал Андрей и, не говоря лишних слов, направился в кабину.

– Лейтенант Бэрри, возьмите из продовольственного отсека двойную утреннюю норму и принесите в третий отсек.

– Есть сэр. – Джозеф сорвался с места, как пес, спущенный с цепи, и принялся выполнять команду полковника. Астронавты при этом воодушевленно переглянулись, поняв, что время заключения подошло к концу, и уже были готовы ринуться в третий отсек к завтраку, но команды “разойдись” не было.

– Прежде чем отпустить вас, господа, хочу, чтобы вы кое-что поняли. – Уайт сделал паузу, чтобы подобрать слова. – Я заставил вас находиться здесь целые сутки для вашей же пользы, то есть, чтобы что-то изменить в вашем сознании – удалить тот, хоть и небольшой, но опасный изъян, который я увидел в большинстве из вас. – Полковник произнес это как всегда строго и убедительно, но при этом совершенно спокойно, будто просто делился с друзьями советом. – Выкидывая детские выходки на борту корабля, вы забываете, что для вас самое главное. Вы хотите выделиться своей независимостью, считая, что какая-то озорная искра и природная наглость есть суть вашей неповторимости и ваше главное преимущество, и, возможно, считаете, что оно поможет вам в критической ситуации. Так вот, ничего подобного, ваш потенциальный плюс – это беспрекословное подчинение уставам и следование элементарной воинской вежливости. То, что мы в большинстве своем друг с другом хорошо знакомы, и то, что за неподчинение вам не грозит серьезного наказания, не дает вам права пренебрегать субординацией и внутренним порядком. Запомните, только хорошая дисциплина может быть залогом вашего роста. – Уайт говорил медленно и с расстановкой, выделяя каждый слог, только так можно было донести до экипажа всю информацию и заставить вдуматься. При этом он ясно видел, кто слушал и вдумывался в его слова, а кто бесцельно глядел перед собой и трясся в ожидании

завтрака. – Если вам вдруг придется сражаться плечом к плечу против общего противника, дисциплинированность и стойкость помогут вам принять верное решение, когда это будет необходимо – это часть пути воина; не хотел я затрагивать эту тему, все равно, сейчас вы мало что поймете. Быть подчиненными для вас сейчас необходимо, поскольку сами вы пока не умеете грамотно распоряжаться своей энергией. Вы можете сказать, что я угрюм или назойлив, это отношение никак не искоренить, зато кое-что вы уже сейчас можете понять. А если не можете, то просто поверьте, что это правильно. Не буду вас спрашивать, все ли вы уяснили для себя, просто попрошу обдумать мои слова.

Полковник оглядел команду, прошелся по серьезным и виновато-задумчивым взглядам, затем развернулся и не торопясь двинулся к выходу. Остановившись в пролете между отсеками, он вновь оглянулся, посмотрел на бойцов с иронией и спокойно произнес:

– Ну что застыли? Время завтрака.

Его слова заменили команду “разойдись”, космонавты обменялись улыбками за его спиной и, пытаясь сдерживать рвение, направились в третий отсек.

Уже через пару минут они усердно поглощали содержимое красных тюбиков, Уайт решил не нарушать установленный рацион и дополнительно выделил каждому по одной порции, за счет пропущенного обеда. Около десяти минут в отсеке царило молчание, Джеку еще не приходилось видеть столь пристойного и дисциплинированного приема пищи, он с упоением наблюдал, как бойцы его отряда, словно дети, высасывали мягкую кашицу до последней капли. Сам он есть не хотел и лишь бросил за себя обязательную дозу творога, после чего, не дождавшись окончания завтрака, переместился в кабину пилотов.

Меж тем, в третьем отсеке продолжалась космическая трапеза. Алексей был сосредоточен, словно в напряженной схватке, как это ни странно, он не думал ни о чем, кроме реальности, и когда еда иссякла, он грустными глазами посмотрел на абсолютно плоский тюбик и с выражением явного неудовлетворения на лице положил его в контейнер для мусора.

– И это все? – Вдруг спросил Джерри возмущенно. – Я ожидал большего.

– Ты что, не наелся? – Ответила удивленным вопросом Ляо Йонг.

– Наемся, если все это повторить в двойном объеме.

– А это можно повторить? – Ти Джи посмотрел на него с хитрой искрой в глазах.

– Думаю, да, - Джерри заглянул в шлюз над столом, чтобы убедиться в том, что полковника не было поблизости. – Ну, кто со мной готов рискнуть?

– Отставить, лейтенанты, – вовремя вмешался Алан, - никто не будет есть больше, чем положено. Я думал, вам хватило одного урока.

– Так точно, майор, виноваты. – В уставном порядке пробарабанил Ти Джи.

– Ладно, Вонг, уж мы с тобой можем и на равных общаться, так что давай без сарказма.

– Прости, - на самом деле, Вонг не хотел, чтобы его слова звучали саркастично, просто так получилось.

– Майор Брэй. – Раздался голос полковника из динамика.

– Да, сэр.

– Пройдите в кабину, пожалуйста. И капитан Ричардс тоже.

– Есть, сэр. – Алан сделал легкий прыжок и пронырнул в широкий люк, Уэсли проследовал за ним.

– Так, - протянула Мария, накрутив на палец одинокий тонкий локон в плотном пучке блестящих пшеничным цветом волос, - и чем же мы сегодня будем заниматься весь день?
– Сказав это, она почему-то остановила взгляд на Алексее.

– Мне тоже интересно, - Алексей не знал, что еще ответить, поэтому отвел от нее взгляд, стараясь не показывать своего смущения, а сам, тем временем, подумал: ”Опять облажался, дурак, надо было завести разговор”.

– Я думал, наше время распланировано по минутам. Разве нет? – Вступил Ти Джи.

– У вас есть один час свободного времени, затем попрошу всех собраться в седьмом отсеке. – Произнес полковник по радиосвязи, будто услышав его вопрос.

– Ого, целый час! Как насчет групповухи? – После этих слов Паркера, Алексей подавился слюной от неожиданности, а Ляо смущенно просмеялась.