Возвращение домой
Шрифт:
— О, милая девочка… — Тим-ро-Бай запнулся и доброжелательно улыбнулся. — Прости не помню, как тебя зовут. Скажи мне, что у вас там происходит? Кажется, вы обедаете?
Лиса с усилием проглотила, то, что жевала и широко улыбнулась. Теперь магам стало видно, что красным испачканы не только губы, но и зубы девочки.
— Привет, человечки! — пискнула варварка. — Я провела ритуал и стала воином. Настоящим! — с восторгом, добавила она. — Баклажанчик готовит снадобье из печени белого демона. А потом мы вместе будем делать отличную чашу!
Кудрявый маг оторвался от хрустального
— Я один ничего не понял из этой варварской белиберды?
Все маги закивали в ответ, соглашаясь, что тоже ничего не поняли.
Тим-ро-Бай вновь нагнулся над кубом.
— Девочка, — теперь уже более повелительным тоном, произнес маг. — Немедленно позови мне Великого Магистра!
Лиса нахмурила свои рыжие бровки. Ей не понравился тон собеседника.
— Он не может. — недовольно ответила варварка.
— Что значит не может? — разозлился кудрявый маг. — Спит? Так иди и разбуди его!
— Он уже никогда не проснется. — ответила Лиса хищно улыбаясь красными, от крови, зубами.
Девочка развела в стороны руки, которыми держала магическое устройство связи, и прежде чем изображение в хрустальном кубе навеки исчезло, маги успели увидеть в нем, стремительно приближающийся, каменный пол зала Советов.
— Она разбила наш куб! — в отчаянии взвыл Левандер Гух, хватая себя за короткие волосы.
— Тим, что девка сказала про магистра? — мрачнея, спросил Герд.
— Да, что стряслось на острове? — испуганным голосом, добавил Каид Каха.
— Ничего критичного, я, полагаю. Просто очередные проблемы, которые мы обязательно решим. — ответил Тим-ро-Бай, желая взять ситуацию под контроль. — Мы будем решать проблемы в порядке их поступления. И сейчас нам необходимо покончить с первой. Герд, убей объект Семьдесят Семь!
— Нет, мэтр, прошу погодите! — взмолился Жак. — Чужака действительно нельзя убивать. Он носитель энергии.
— Что ты несешь? — зло огрызнулся маг. — Я не чувствую в нем никакой силы.
— Заклинание "Утренний туман" и зелье "Зеркало души", — заискивающе затараторил человек похожий на хорька. — Я сам придумал это сочетание. Но скоро действие зелья закончится, и Вы сами все увидите, мэтр. Он просто кладезь силы. Она в нем так и плещется. Нельзя его убивать, никак нельзя.
— В Тильбоне в нем не было никакой силы. — вступил в разговор Герд. — Даже капли при нем не было.
— Тогда не было, — согласился Жак. — А сейчас есть. Нельзя упускать такую возможность. Он неиссякаемый источник. Погодите немного, сами почувствуете.
— И ты хотел скрыть это от нас? Хотел присвоить всю его силу себе? — Тим-ро-Бай усмехнулся пухлыми губами. — Как это на тебя похоже, Джакоб. Ты всегда крысой. Что ж, пока не будем убивать объект. Герд, переломай ему руки и ноги. А там посмотрим. Если у него действительно окажется сила, то она нам еще очень пригодится.
— Сила вам больше не пригодится! — хрипло проговорил чужак из бездны, стоя к магам спиной, и все так же держа на руках бездыханное тело Трицитианы.
— Позволь спросить почему? — Тим-ро-Бай театрально развел руки. — Армии севера и юга мертвы. Короли потеряли свою власть.
Аргилай повернулся. С грязного закопченного лица, с дорожками, промытыми слезами, на магов смотрели абсолютно белые, светящиеся первозданной энергией глаза без хрусталиков и зрачков.
— Я! — ответил Создатель тысячью голосов, звучащих в унисон, и над башней поднялась буря невиданной мощи.
Эпилог
Резкая боль, раскаленной иглой, пронзила сердце. Грудь сильно сдавило, не давая вдохнуть. Перед глазами пронеслись черные точки и тысячи образов: кровь, сражения, магия, лошади, корабли, лица, искаженные злостью, пылающий город и родные глаза, подернутые серой поволокой смерти. Казалось, это длилось вечность. А быть может, произошло за короткий миг. Но боль ушла. Дыхание, постепенно, выровнялось. Перед глазами больше не плясали черные точки.
Женщина лежала на берегу. Подола льняного красного платья касались легкие волны. В рыжих волосах, заплетенных в длинную косу, запутался мелкий песок. А над головой раскинулся чистое лазоревое небо.
Женщина поднялась на ноги и огляделась. Море. Перед ней простиралась идеальная гладь, умиротворенного штилем, моря. Бело-голубая вода уходила вдаль, где в дымке горизонта, сливалась с небосклоном. Светило яркое солнце. Пахло солью и водорослями. Босые ступни приятно утопали в теплом песке.
— Мама! Мама!
Женщина обернулась. По берегу к ней спешила девочка-подросток. Ярко-рыжие распущенные волосы развивались на бегу.
— Аргилай приехал! — радостно сообщила девочка, врезалась в мать и крепко обняла ее.
— Аргилай? — озадаченно переспросила женщина, автоматически отвечая на объятия и поглаживая дочь по голове.
— Лаи, — напомнила девочка, и подняла веснушчатое лицо с голубыми, как небо, глазами. — Твой старый друг.
Недалеко от песчаного пляжа на насыпном холме расположился двухэтажный бревенчатый дом с черепичной крышей. На покатом склоне росли кусты трутовика и высокие деревья смоковницы. Огромный боевой конь гнедой масти мирно щипал зеленую травку близ открытой веранды, увитой виноградом. Гость сидел в тени на одном из плетеных кресел. Рядом на столе из красного дерева стояла запотевшая бутылка вина, два бокала и тарелка полная спелого инжира.
— Привет, Три! — поздоровался Аргилай, вставая навстречу подруге. — Рад тебя видеть.
К горлу Трицитианы подступил ком. Женщина попыталась проглотить его, чтобы ответить. Но смогла лишь судорожно втянуть ртом воздух. Перед глазами опять заплясали черные точки. Лаи подхватил наемницу под локоть и усадил в плетеное кресло. Затем наполнил бокал вином и протянул Трице. Та взяла, но пить не стала. Побоялась разбить тонкое стекло о трясущуюся челюсть.
Юноша налил себе и сел в соседнее кресло.