Возвращение домой

Легер Дмитрий Витальевич

Силы оказались не равны, а бой скоротечен. Те из арбалетчиков, кто оказался умнее, сразу бросились наутек. Опьяненные кровью горцы-кангалы, взревев, понеслись вдогонку.

Борзый вытер ножи о мертвого противника и, поднявшись на ноги, зло посмотрел на шатер с клетчатым черно-белым знаменем.

— Подмойся Джордан, я иду! — прорычал Эгей и нырнул под полог шатра.

Упрямец был еще жив. Аргилай опустился на колени рядом со своим поверженным другом. Грудная клетка коня, из которой торчало жесткое оперение арбалетных стрел,

поднималась и опускалась в такт тяжелого, хриплого дыхания. И этот такт замедлялся. Слезы наполнили глаза юноши, а горло сжал спазм. Фельдбонский боевой жеребец, конь, казавшийся воплощением мощи и несокрушимости, умирал у него на руках. Лаи гладил могучую, горячую и мокрую от пота, шею Упрямца. Жизнь медленно покидала животное. Большим коричневым глазом с длинными пушистыми ресницами, конь в последний раз взглянул на своего хозяина. Дыхание Упрямца остановилось, тело замерло навеки, а черный зрачок превратился в маленькую точку.

Аргилай скрипнул зубами и встал. Его душу переполняла нестерпимая боль, словно пламя, обжигающая изнутри. Боль требовала срочного выхода. И рыцарь точно знал на кого направить свои эмоции. Он вошел в большой шатер, но тот оказался пуст. Здесь не было ни лорда Джордана, ни Эгея Борзого, пришедшего забрать жизнь изменника. Лаи в недоумении огляделся, пытаясь понять куда все подевались. Закралась даже шальная мысль воткнуть меч в походный сундук. Вдруг именно в нем спрятался хозяин шатра. Загадку помог решить верный оруженосец, тенью следовавший за своим господином.

— А вот и запасной выход. — с довольной ухмылкой промурлыкал, человек похожий на хорька, и указал на разрезанную, сверху до низу, стенку шатра.

Аргилай нырнул в проход и оказался в белой пелене. Снегопад заметно усилился, ограничивая видимость до нескольких шагов и превращая мир вокруг в неясную дымку. Казалось теперь все потеряно, Джордан легко ускользнет от возмездия. Попробуй найди беглеца в такую погоду. Но нет. Лаи хищно улыбнулся и опустил взгляд под ноги. От шатра вела цепочка следов, оставленных на снегу.

Словно пес, юноша ринулся по следу. Через несколько десятков шагов, две цепочки отпечатков ног превратились в вытоптанную площадку. Здесь Борзый явно настиг свою жертву. И здесь пролилась кровь. Не много, всего несколько капель. Но эти капли вели в сторону от вытоптанной площадки.

Лаи крепче сжал рукоять меча с вороненым клинком. В сердце медленно вползал паучок беспокойства. «А чья бы это могла быть кровь? М?» — вопрошал паучок. Хотелось надеяться, что это раненый Джордан трусливо бросился наутек, роняя алые капли и спасая свою жалкую жизнь изменника.

Юноша ускорил шаг, идя по кровавому следу.

«Это точно должен быть Джордан!» — в страхе кричал внутренний голос. — «Ведь зло всегда бывает наказано. Приходит герой, ставит злодея на колени и жестоко убивает.»

Впереди, в белой мгле, показался силуэт, лежащий на земле. Живот скрутило от дурного

предчувствия. Каждый шаг давался с трудом. Сейчас все решится, либо пал враг, либо друг. И если второе, то Аргилай уже никогда не простит себя, что не остановил Эгея, что отпустил одного.

Юноша подошел ближе и не увидел ярко рыжей, знакомой шевелюры. В душе затеплился робкий огонек надежды. Но тут же погас под порывом ледяного ветра реальности. Перед Аргилаем, в луже крови, лежал Эгей Борзый. Без головы.

— Джордан… — сквозь сжатые до боли зубы, прорычал герой Драгана, а затем проревел во всю мощь своих легких. — Джордан!!

Белый занавес снегопада поднялся, выпуская высокую черную фигуру.

— Незачем так кричать. — произнес человек. — Я и в первый раз тебя услышал.

Перепутать невозможно, это был именно он — Его Светлость, сэр Себастьян Джордан, собственной персоной. Тело лорда покрывали, как вторая кожа, анатомические вороненые доспехи, украшенные золотой вязью и гербом на нагруднике: серебряной трезубой башней. Утонченное аристократическое лицо с короткой бородкой и тонкими усиками, рассекала надменная ухмылка. Длинные волосы скрывал кольчужный капюшон. На бедре, в украшенных ножнах, покоился длинный меч. Лорд был прекрасен и безупречен, словно явился на парад, а не участвовал в войне.

Джордан пришел не с пустыми руками. Крепко сжимая длинные пальцы в кулак, он держал за рыжие волосы, отрубленную голову. В открытых, слегка на выкате, голубых глазах Эгея Борзого, навеки застыло удивление.

Позади себя Аргилай услышал свист раскручиваемого кистеня. Верный оруженосец был рядом. Юноша поднял руку и приказал:

— Уходи, это мой бой!

— Но сэр, — попытался возразить Жак. — Джордан отличный фехтовальщик. И полные латы. А Вы в тряпках. Как Ваш оруженосец, сэр, я считаю своим долгом…

— Сейчас твой долг решить вопрос с шестипалыми. Ты достал магические посохи?

— Еще нет, сэр, но…

— Выполнять! — приказал Лаи тоном, не терпящим возражений.

Проводив взглядом, уходящего Жака, Джордан пригладил усики и улыбнулся.

— Неплохая карьера — от воришки до рыцаря. Возвысить ничтожного дурака. — он вздохнул. — На что только не идет принц, чтобы поднять боевой дух армии. Как там тебя… Камень Глупости? Назовись и я окажу тебе честь — скрещу с тобой мечи, как с равным.

Изменник медленно обходил противника по дуде. С отрубленной головы Эгея капала кровь.

— Тебе нужно знать только одно, — прорычал Лаи, вставая в боевую стойку и, глубоким дыханием, пытаясь унять, клокочущую в груди ярость. — Тебя, тварь, убьёт простой Тильбонский парень.

— Один уже пытался. — пожал стальными наплечниками Джордан и отшвырнул в сторону отрубленную голову. — Уверен, с тобой будет проще.

Аргилай не ответил, он настороженно следил за движениями противника и прикидывал с какой связки начать поединок.