Возвращение домой
Шрифт:
— Мне исполняется двадцать.
— Ого! Тебе двадцать! — Улыбка выдала его радость. — Не возражаешь, если я к вам присоединюсь?
Возражать?Да она бы отдала все свои подарки за то, чтобы ее чувства не читались на ее лице столь ясно.
— Нет, — невозмутимо ответила она, — ничуть не возражаю.
Он подарил ей экзотический кактус, добытый им в странствиях, перевязанный блестящей ленточкой, и уселся за стол рядом
— Так ты скучала по мне, девочка? — поинтересовался он.
Шелли еще не научилась лгать.
— Да. — Однако что-то подсказывало ей, что не следует открывать ему слишком много. — И я уже взрослая.
— Вижу. — На его виске забилась жилка. — Вижу. — Он удивил ее, когда осторожно провел пальцем по ее щеке, бережно убрал за ухо выбившуюся прядь волос, а затем насупился. — С каких пор ты пользуешься косметикой?
Она озадаченно моргнула.
— Я же не пользуюсь.
— Может быть, ты скажешь, что у тебя всегда были такие длинные ресницы? — поддразнил ее Дрю. — И такие черные?
Она рассмеялась.
— По-моему, да! А ты, Дрю, только сейчас это заметил?
— Ммм… Да вот в эту самую секунду.
Он как будто совершенно растерялся, а потом вдруг наклонился и нежно поцеловал ее в губы — на виду у всего бара. Свершилось. Они стали предметом всех разговоров в этот вечер. Дрю и Шелли. Шелли и Дрю.
Дрю зарабатывал тяжким трудом. Он устроился на постоянную работу на лодочной станции, а кроме того, брался за любое дело, которое ему подворачивалось; казалось, в его услугах нуждались все. Раз в неделю он брал выходной для поездок в колледж, а вечера проводил в занятиях, готовясь к экзаменам на диплом инженера-строителя.
И только для подруги у него не находилось времени…
— Ох, Дрю, — вздохнула как-то Шелли, когда он присел рядом с ней у запруды, чтобы перекусить. — Ты вечно работаешь!
— Послушай, котенок: деньги — хорошая вещь, и они нам понадобятся, если мы рассчитываем на какое-то будущее.
— Но я тебя вообще не вижу!
— Ты будешь видеть меня сколько душе угодно, когда у нас будет свой дом, — пообещал он и стал целовать ее пальцы один за другим. — Угадай, какой!
— Какой?
— Дом береговой охраны уже давно продается! — Дрю не мог скрыть воодушевление.
— Эта развалюха? — Губы Шелли капризно скривились. — Не удивляюсь! Его, наверное, никак не могут сбыть с рук. Чтобы там можно было жить, его надо разломать и построить заново.
— Я в состоянии это сделать, — серьезно отозвался Дрю. — Для этого я и учусь. И еще для того, чтобы ты была счастлива.
— Да, — согласилась она и подставила ему губы для поцелуя.
А когда он поцеловал ее так, что она насилу перевела дыхание, то спросил:
—
— Да, да, конечно! И когда мы сможем пожениться?
— Очень скоро, — выдохнул Дрю.
Он обратился к матери Шелли за согласием, и девушка решила, что никогда не видела мать такой веселой и довольной. Она радовалась, что Шелли обретет наконец душевный покой, которого она так давно желала дочери.
Он купил ей небольшое кольцо с алмазом, которое поблескивало на ее пальце, когда она подносила руку к свету.
— Очень маленькое, — заметила одна из подруг.
— Замечательное! — с жаром возразила Шелли. — А ты просто завидуешь.
Они решили, что поженятся сразу, как только будут располагать суммой, достаточной для покупки дома береговой охраны, и счастье их было почти безоблачным.
Но любовью они не занимались. Ни разу.
Их поцелуи на открытом всем ветрам берегу становились все более страстными, ласки — все более бешеными, но Дрю всякий раз останавливался. И Шелли была сбита с толку.
Ей было известно, что Дрю знал женщин в своих скитаниях. Он ничего не говорил об этом, но какие-то намеки все же прорывались. Время от времени откуда-нибудь издалека приходили письма, и он рвал их и швырял в корзину не читая. Однажды на глаза Шелли попалась открытка от женщины по имени Энджи, и ее содержание было достаточно красноречивым, чтобы Шелли почувствовала укол ревности.
— Что это еще за Энджи? — резко спросила она.
— Просто одна знакомая девушка, — негромко ответил Дрю, разорвал открытку на мелкие кусочки и отправил их в корзину.
Она безумно ревновала при мысли о том, чем он, вероятно, занимался с Энджи и ей подобными, и не могла понять его упорное нежелание заняться тем же самым с нею.
— Ты — другое дело, — мягко объяснял он.
Она никак не могла выбросить из головы открытку Энджи.
— Мог бы придумать что-нибудь пооригинальнее.
— Хорошо, давай начистоту. Я не хочу, чтобы ты забеременела до свадьбы. Это убьет твою маму, Шелли. Она просила меня заботиться о тебе, и я обещал.
— Дрю, на свете существуют средства предохранения. Нам с тобой об этом известно.
— Тем не менее всегда существует риск. Это нам тоже известно. А я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Ты — другое дело, — повторил он. — Тебя я люблю. Я хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь. Самое лучшее в мире стоит того, чтобы его дожидаться. Верь мне.
Но спор продолжался, в конце концов у Шелли разболелась голова, а на следующий день Марко вошел в выставочный зал автосалона, чтобы приобрести машину. Он приехал из далекой Италии в поисках определенной модели, и случилось так, что эту модель он обнаружил в Милмуте…