Возвращение Флоран
Шрифт:
Дурнота подступила к горлу. Флоран представила, как на полу, придавленные креслами, лежат ее родители, как коричневая обивка впитывает в себя живую, теплую кровь горячо любимых людей.
— Фло, тебе плохо? — Рид подхватил ее под руку.
— Нет, ничего! — Флоран отвела его руку. — Не обращайте внимания, я выйду подышу воздухом.
Пока мужчины изучали обломки — резали, пилили, строгали, — Флоран стояла у дверей, утирая льющиеся из глаз слезы. Это были последние на земле вещи, которые видели ее самые близкие люди. Эти куски железа, пластика, осколки стекла помнили
Это было невозможно сознавать. Чувствуя предательскую слабость в ногах, Флоран вышла во двор. Подошла к ближайшему сугробу, зачерпнула в ладонь холодного снега, растерла лицо.
Стало немного легче. Где-то за близкой рекой закатывалось солнце. Оно равнодушно смотрело на девушку с заплаканным лицом, не в силах ничего предложить. Оно не могло даже растопить снег, пробить своими стрелами сгущающиеся облака, а не то чтобы осушить ее слезы. На мгновение Флоран показалось, что солнце это и есть Бог — великий, непостижимый и... беспомощный. Но ей тут же стало страшно от таких мыслей. Флоран снова наклонилась и зачерпнула пригоршню снега. Скатав из него снежок, приложила вначале к одной щеке, потом к другой. С каждым мгновением снежок становился меньше, терял форму, рыхлел.
Через пару минут из дверей склада выскочил Рид. Подбежал к Флоран, схватил ее за руку.
— Хочешь в снежки поиграть?
— Нет, уже не хочу! — сказала Флоран.
Она размахнулась и бросила снежок в стену — белая крупка брызнула во все стороны.
— Фло, смотри, что я нашел! — Он достал из кармана пластмассовую коробочку, снял крышку.
Внутри темнела густая, желеобразная масса.
— Это что такое? — наморщила лоб Флоран.
Рид улыбнулся.
— Сейчас я все объясню! — Они подошли к машине. — Перед полетом в стойку штурвала заливают специальное масло — «Веспер-27». Оно необходимо, чтобы штурвальное колесо вращалось без помех. Причем масло нужно заливать в зависимости от погодных условий. У него есть разные модификации! Понятно?
— Понятно! Это не так сложно.
Рид распахнул дверцу, усадил Флоран, обежал машину сзади и сел рядом.
— Но это масло... — он снова вынул коробочку, откинул крышку, — явно не «Веспер». Ты видишь, какая консистенция? Как желе! А «Веспер» не замерзает и при минус сорока, на нем даже работают самолеты, обслуживающие арктические экспедиции.
— Так что это значит? — Флоран постучала пальцем по пластмассовой крышке. — Сегодня минус девять, я с утра смотрела на градусник.
— А это значит, что в штурвальную стойку кто-то залил другое масло. То, что на морозе замерзает. А когда самолет находится на высоте, там очень холодно. Следовательно, на высоте оно замерзло еще быстрей, почти сразу! И самолет стал неуправляемым. Это как ехать на машине без руля!
Флоран молча смотрела на коробочку. Туда упаковали вещество, убившее ее родителей.
— Выходит, их убили, Рид? — Флоран прижалась лбом к его плечу и так, не шевелясь, молчала несколько мгновений. — Но кто мог подменить масло?
— Да кто угодно! — Рид аккуратно отодвинул ее. — Тот, кто может проникнуть в ангар, тот может подменить и масло!
— Но
Закрыв коробку, Рид сунул ее в карман.
— Этого не может быть! Грегори интересовался технической частью самолета, но не до такой степени. Он любил летать, все остальное было на мне! А я с маслом ошибиться не мог. Еще с летной школы я твердо усвоил: для штурвальной стойки лучше «Веспера» ничего нет. У меня в обслуживающем боксе не было ничего другого, кроме пары бутылей «Веспера».
Из склада вышли Коллинз и отец Климент. Оба несли в руках по небольшому железному ящику. Лейтенант закрыл дверь на замок, сверху наложил поперечную штангу, запер ее на ключ.
— Ну? Все сняли? — выглянул из салона Рид.
— Все! — кивнул лейтенант.
Уложили ящики в багажник, сели в машину и поехали.
— И что там с этим маслом? — спросил отец Климент.
Рид изложил свою версию.
— Занятно! — согласился отец Климент. — Но лаборатория должна подтвердить, что это масло не то! Тогда можно будет искать тех, кто его подменил!
— А вдруг масло было бракованное? — повернулся к нему Коллинз.
— Экспертиза покажет! — заверил его отец Климент. — А уж потом подумаем, где искать.
— А куда мы едем? — Флоран посмотрела в зеркало заднего вида на отца Климента.
— Высадишь нас у полицейского управления. Мы с Ником оформим запросы. — Он посмотрел на Флоран. — А у вас какие планы?
— Хочу съездить домой, переодеться, забрать кое-какие вещи.
Машина неслась по улицам города. Отец Климент задумчиво смотрел в окно.
— Что ж, поезжай! Потом созвонимся! Кстати, Ник, у вас есть досье на родственников Флоран?
— Разумеется! — усмехнулся Коллинз. — У нас есть досье на каждого жителя города старше шестнадцати лет.
— Это хорошо! — улыбнулся отец Климент. — Дело пойдет быстрей.
Флоран притормозила на том же перекрестке.
— Хотел бы я взглянуть на твоих родственников! — нахмурился отец Климент. — Неужели они организовали убийство родителей? Дело-то непростое!
— А что здесь сложного, — откликнулся Коллинз. — Если версия с маслом верна, то нет ничего проще: кто-то приходит в ангар, заливает масло в штурвальную стойку и ждет, когда мистер Рейд отправится в полет. Понятно, что в случае отказа штурвала на высоте выжить никому не удастся.
— Значит, я тоже должен был умереть? — произнес Рид. — И спасла меня случайность.
— Неправда, — сказал отец Климент. — Тебя, Рид, спас Господь, действующий под видом случайности.
— Да будет так, — улыбнулся Рид. — Не спорю.
— А по-моему, Рида спасла болезнь матери! — возразил Коллинз.
— А это разве не случайность? — повернулся к нему отец Климент.
— Как знать? — Коллинз пожал плечами. — Может, случайность, а может...
Рид недовольно нахмурился.
— Вы думаете, моя мать тоже причастна к этому делу?