Возвращение к земле
Шрифт:
За окном медленно рассветало. Джек, довольный тем, как прошло утро, неторопливо шел по широкому проходу и поглядывал на свое хозяйство. Вдалеке показался тусклый свет фар – это молоковоз спешит за свежим продуктом. Были времена, когда они с отцом самостоятельно разливали молоко в тяжелые стеклянные бутылки и доставляли по указанным в потрепанной книге молочника адресам. Их небольшой грузовичок был своеобразным сигналом начала нового дня. Он тормозил у деревенских калиток и двухстворчатых городских дверей, оставляя в специальном углублении наполненные бутылки, взамен забирая пустые.
Много раз его спрашивали, хотел ли он другой жизни? Без фермы. Без животных. Без ежедневного тяжелого труда. Признаться, он никогда не думал об этом. Ему была страшна мысль, что его дни будут проходить
Время завтрака. Чашка крепкого кофе и пару хорошо прожаренных яиц. Румяные тосты и несколько соленных огурчиков. Джек готовил простую еду, не требующую много сил и навыков.
Порой он думал, как здорово оказаться женатым мужчиной. Сложные блюда, сытная настоящая еда каждый день появлялась бы на вытертом деревянном столе. Потом он вздыхал и гнал эти мысли прочь. Ни одна женщина не достойна быть женой, только ради щедро накрытого стола и возможности не мыть за собой посуду. Джек был убежден, что женщина, в равной степени, как и мужчина, создавая пару, должны любить. Больше ничего. Любой из нас, способен обеспечить себе безбедное существование, без паразитирования. Любой из нас, способен удовлетворить свои желания самостоятельно. В современном мире, любой из нас, способен реализовать самые смелые мечты за свой счет, используя собственные ресурсы и развивая себя, как личность. Создавая пару мы должны думать лишь о любви. Больше никто ничего друг другу не должен.
Джек любил лишь однажды. Отчаянно, безрассудно, отдавая всего себя и не требуя ничего взамен. Она была его идеалом. Каждый мальчишка, в пору юности, размышляет о том, какая Она – его женщина. Со временем в сознании, словно на фотопленке, под действием реактивов, проявляется идеал. Не всякому везет встретить свой идеал в реальной жизни. Джеку повезло. Он встретил. Он любил. На этом его везение закончилось. Если уж быть честным с тобой, читатель дело тут совсем не в удаче.
Он не посмел. Ему не хватило мужества или безрассудства. Какая уж теперь разница. Чтобы сделать такую счастливой, нужно быть сильным, понимаешь? Мужчина должен быть во многом мудрее и сильнее, чем она сама. Стоило взглянуть ей в глаза, чтобы увидеть – в них плещется сила, подобная морю. Такой нужен лишь океан. Он был океаном. Проблема заключалась в том, что он этого не знал. Он сумел сохранить тонкую нить дружбы, рвавшуюся не раз, связанную множеством беспорядочных тугих узелков. За это стоит быть благодарным.
Джек потянулся к старой потрепанной книге, он листал ее, когда был ребенком, она перешла к нему в наследство вместе с домом, фермой и животными. В книге он всегда находил утешение, она всегда выручала, в минуты, когда мысли, словно серная кислота, разъедали его стареющий мозг.
Это были сказки. Их читал ему на ночь Отец, тихим, размеренным, чуть хрипловатым голосом. Порой Джек перечитывает затертые до дыр страницы, они успокаивают его дух, возвращают разум в нужное русло.
Он читал их ей, после бурных ночей любви, нежась под теплыми звериными шкурами. Она внимательно слушала, перебирая его волнистые волосы, пропуская их сквозь свои тонкие пальцы, словно песок.
Из книги сказок Коуэлов
Дух Времени
Жил на свете старик, думаю и сейчас он жив, ибо испокон веков бьется в его широкой груди сердце самой Жизни и кругом слышен его стук – тик-так, тик-так – эхом в наших сердцах отдаётся.
С бородой седой, открытым взглядом да добрым сердцем, в бархатном кафтане, сапогах из меха да кожи, день ото дня, мягко, бесшумно шагает он по избитым дорогам. Никто на всём белом свете не мог сказать, откуда начал старец свой путь, почему непрерывно странствует он по миру, нигде не останавливаясь, нигде не задерживаясь, день за днём, год за годом, век за веком, продолжая своё путешествие, не зная сна да отдыха. Многие из нас окликали его, крича во всё горло, звали его назад, да ни разу не обернул седой головы старик, ни к кому ещё не возвратился, ни задерживался он ни у бедного, ни у богатого, ни у мудрого ни у невежды. Безразличен он был к зову людскому.
Звался
За своими худыми плечами нёс Хранитель огромный мешок и не было в том мешке ни начала ни конца. Наполнял он ношу свою непосильную потерянным людьми временем да навсегда ими, простофилями, утраченным.
Много на своём несчётном веку довелось повидать Духу Времени. Видел он людей, бросавших ему в лицо свои обещания пустые, слова, что делом не подкреплены, а от того лишены силы. Перемалывал он их в жерновах своих, да пускал по ветру. Не любило Время пустых обещаний.
Встречались и те, кто смеялся ему в лицо, говоря, что имеют свой запас времени, что его полно в людских закромах, что всё ещё успеется. А старик всё мимо проходил, унося с собой время прочь, начисто выметая его из чуланов веником золочёным, продолжал свой вечный путь, шёл себе, да не оглядывался. Чтобы знали люди – ни у кого нет времени про запас, ибо время не сахар, им нельзя запастись с избытком.
Были на его пути люди похитрее – в дом свой зазывали, искушали уставшего старика перинами пуховыми, да столами щедро накрытыми. Смотрел на всё то Хранитель, вздыхая тяжко. Многие желали приручить Время, а оно лишь ускользало сквозь пальцы. Так как Время не приручить.
Встречал он и тех, кто терял драгоценное время, отправляясь на вечные его поиски. Никому не отыскать время утраченное, схороненное Хранителем в его бездонном мешке. Жаль ему было людей. Да людям не жаль было Времени. Растрачивали они его попусту. Не раз смотрели ему вслед, тяжело вздыхая да пополняя его и без того тяжёлый мешок, раз и навсегда, потерянным временем.
Были и те, кто весело да бодро шагал в ногу со Временем, будучи верными спутниками на его пути. Получали они подарки щедрые, осязали мечты свои, ибо время, как никто другой, знало, как попутчиков своих подбодрить, как пополнить иссякающий запас сил, для дальнейшего совместного путешествия. Горько было расставаться Хранителю со своими спутниками, да ничего не поделаешь. Ровно в срок отрезал Дух ножницами, ржавыми да скрипучими, ниточки жизней человеческих, а новые всё вплетал в свой клубок.
Шло Время, и сейчас идёт, только вот всё мимо нас. Мы, знай, думаем, что оно гляди, к нам придёт, а оно, смеялось да мимо проходило. Любило время, чтобы люди, не ждали его, а вместе с ним в ногу шагали, да его драгоценное не теряли среди дел бессмысленных, да мирской суеты.
***
В открытое настежь окно лился серебристый свет Луны. Джил резко открыла глаза. Опять кошмар. Смятые белоснежные простыни беспорядочно окутывали все еще привлекательное женское тело.
Запустив влажные пальцы в спутанные каштановые кудри Джил глубоко вздохнула. Дыхательные упражнения всегда действовали на нее успокаивающе.
Снова и снова в своих сновидениях Джил уносилась в тот день. Обнаженная, слегка растерянная она подошла к окну. Ночь была нежна, словно дорогой импортный шелк, ночь приносила с собой долгожданную прохладу…, ночь была темна и полна тайн. Иногда Джил хотелось стать ночью. Тогда ее тайна не была столь тяжелым грузом. Тогда бы тайна давно ушедших дней, стала неотъемлемым аксессуаром, которым восхищались, который пытались бы разгадать. Но Джил обычная женщина, хотя, если вы ее спросите, она назовет себя девушкой. Собственно не вижу причин с ней спорить, так как не знаю четких различий между этими двумя понятиями. А если я чего-то не знаю, значит время обратиться к тебе, читатель. Ты наверняка сможешь помочь разобраться чем отличается девушка от женщины? Если таковы различия существуют.