Возвращение королевы
Шрифт:
— Я не знаю. — Калиэль повертел кольцо на пальце. — Звучит невероятно, но все равно тут больше смысла, чем в предположении, будто Тобин стал изменником и предателем, тебе не кажется?
Порион погладил короткую седую бородку и вздохнул.
— Ты молод, и у тебя доброе сердце. Благодаря Эриусу вы все слишком долго жили беспечной жизнью. А я пережил двух королев и короля и видел, на что способны люди, когда речь идет о верховной власти. Я тоже много думал о Тобине. Мне он всегда казался странным, он долго жил вне двора, и вся его прошлая жизнь окутана тайной.
— Но его отец был человеком
Порион кивнул.
— Я знал Риуса еще мальчиком и никогда бы не подумал, что он способен на такие интриги. Но после женитьбы, а особенно после рождения этого ребенка, он стал скрытным. И, насколько нам известно, он и эта его волшебница давно задумали отомстить Эриусу за то, что король отобрал трон у Ариани.
Калиэль нервно поерзал на стуле.
— Я вообще-то не о Тобине пришел поговорить. Как ты думаешь, Корин сейчас свободен в своих поступках?
Порион взял ножны и достал из ящика под кроватью флакон с норковым жиром. В воздухе растекся запах мускуса, когда Порион принялся натирать жиром потертую кожу.
— Ты был другом Корина дольше остальных, но он не только твой друг и не просто друг. Он король. Мне нравились далеко не все поступки его отца, и я уверен, что его бабушка сейчас горит в аду, но корона есть корона, а долг есть долг. Корин молод и неопытен, это правда, но ты знаешь его достоинства.
— Ты знаешь его так же хорошо, как и я. А еще мы оба знаем его слабости, видим его пьяные загулы и… — Калиэль стиснул пальцами колени, мучительно пытаясь выговорить то, что собирался сказать. — И он не слишком хороший воин. Он едва не погубил всех нас в Эро, а потом позволил этому проклятому колдуну уговорить его сбежать!
Порион продолжал полировать кожу.
— Некоторым нужно время.
— Но Тобин…
Порион бросил на него такой резкий взгляд, что Калиэль отшатнулся от гнева, внезапно вспыхнувшего в глазах старого наставника.
— Довольно, Калиэль! Я не желаю слышать этих сравнений. Корин — король, и этим все сказано. Я служил его отцу, а теперь служу ему. А если ты думаешь, что не можешь ему служить, лучше мне узнать об этом прямо сейчас.
— Да я не об этом говорю! Я люблю Корина. Я бы и жизнь отдал за него. Но я не могу больше видеть, как этот змей уничтожает то, что еще осталось от Корина! Потроха Билайри, Порион! Ты же не станешь меня уверять, будто эта великая дружба между ними естественна? Как ты можешь каждый вечер спокойно смотреть, как эта беспородная шавка крутится на месте Тобина…
— Опять Тобин, да? — Порион пытливо глянул на него. — Почему это имя постоянно срывается с твоих губ, мой лорд?
Калиэль похолодел. С детства Порион был его учителем боевого мастерства, другом и добрым наставником, но теперь он смотрел на него с таким же недоверием, как недавно Корин.
— Просто все это очень странно, Порион. Вот и все, что я пытаюсь сказать.
— Времена меняются, парень. И люди меняются. Но корона есть корона, а долг есть долг. Ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать это.
— То есть, по-твоему, я должен помалкивать и позволять лорду Нирину делать, что ему вздумается?
— Король сам избирает себе советника. Лучшее, что ты можешь сделать, — это всегда быть рядом с
Калиэль твердо и спокойно встретил взгляд старого воина.
— Клянусь Великим Пламенем и всей Четверкой, я служу Корину как моему другу и королю.
Порион капнул еще немного жира на ножны.
— Я тебе верю, но в окружении короля есть люди, которые думают иначе.
— Ты о Нирине? Я знаю. Мориэль постоянно путается у меня под ногами, шпионит и доносит ему. А он может выдумать любую небылицу и солжет не моргнув глазом. Но я не сделал ничего такого, чего следовало бы стыдиться.
Порион пожал плечами.
— И все равно, будь осторожнее, мальчик. Вот и все, что я хочу сказать.
Этот разговор, в котором прозвучал намек на угрозу, расстроил Калиэля даже сильнее, чем спор с Корином, и не только потому, что старый наставник усомнился в его преданности. Ему не хотелось возвращаться в свою комнату, слишком похожую на отсыревшую усыпальницу. Он вышел наружу и поднялся на зубчатую стену крепости, молча переживая события вечера.
Предостережение Пориона глубоко ранило его — ведь в глубине души Калиэль действительно ощущал себя предателем. Но и его страх за Корина был совершенно искренним. Теперь же ему казалось, что и Пориона проклятый чародей тоже сумел победить. Получалось, будто Калиэль и Лута — единственные, кто видит, как с каждым днем Корин все больше ослабевает под влиянием Нирина.
Пройдясь по стене, он снова спустился во двор, к колодцу, чтобы напиться воды, и все думал о том, что же ему делать. И хотя ему ужасно хотелось подкрасться к Нирину ночью и прирезать чародея во сне, это вряд ли можно было считать серьезным планом.
Он еще стоял у колодца, когда услышал звук открываемой двери. Калиэль повернул голову — и тут же торопливо присел, прячась за невысокой стенкой колодца. Он увидел Мориэля, и не одного, а с капитаном Гончих, высоким человеком по имени Сенеус. Они остановились в тени кузнечного навеса. Мориэль боязливо огляделся по сторонам, потом достал из-за пояса кошелек и отдал его капитану.
— Расставь своих людей на всех дорогах и отправь кого-нибудь за ним следом, когда он уедет.
— Я свое дело знаю! — огрызнулся Сенеус. — Как тебе известно, я охотился на волшебников. А уж с этим никаких хлопот не будет. — Он взвесил кошелек на руке, потом открыл его. — Добавить бы золотишка. Мне надо задобрить Астеллуса.
— Тут хватит на любые пожертвования, — ответил Мориэль. — А с чего это вдруг почитатель Сакора так заботится о благословении покровителя путников? Ладно, не горюй, мой хозяин даст тебе еще, когда привезешь назад письмо короля. Иди исполняй свой долг.
Калиэль чуть не задохнулся, когда ему стал ясен смысл подслушанного разговора. Единственным человеком в крепости, кто находился под покровительством Астеллуса, был герольд Тобина.
Дождавшись, пока заговорщики уйдут, Калиэль осторожно прокрался в свою комнату. Он быстро надел кольчугу, поверх нее — простую тунику и плащ, взял меч. Он не позволил себе задержаться даже на мгновение, проходя мимо двери комнаты Корина или у того поворота коридора, что вел к спальне Луты.