Возвращение лорда Гленрейвена
Шрифт:
Клавдия молилась, чтобы он задумался о своем браке, ибо, когда он введет в Рейвенкрофт жену, его интересы, вне всякого сомнения, не будут выходить за пределы брачного ложа. Когда его жена будет удовлетворять его запросы и подарит ему наследника, он не станет украдкой срывать поцелуйчики у своей «конюшенной любовницы». Эти размышления не принесли ей облегчения, на которое она рассчитывала, и, несколько раздраженная, она встала с кровати и начала раздеваться. Надев ночную сорочку, она уже было совсем забралась под одеяло, как ее остановил какой-то странный звук, доносившийся
– Мистер Ботсфорд! – воскликнула она. – Что это значит?! – И со стуком поставила свечу.
– О… – явно испуганный, сказал Флетчер, – я думал, вы спите, то есть… я… – Он двинулся к ней, и Клавдия схватила первое, что попалось под руку. Это оказалась щетка для волос. Угрожающе размахивая ею, она отбросила одеяло, спрыгнула с кровати и направилась к непрошеному гостю.
– Флетчер Ботсфорд, – прорычала она, – не знаю, что, по вашему мнению, вы здесь делаете, но следующий звук, который я хочу услышать, это стук двери, которую вам лучше закрыть с обратной стороны.
Флетчер конвульсивно сглотнул, но продолжал идти вперед.
– Сейчас, сейчас, моя дорогая, я же просто хочу поговорить с вами. Вы не представляете, как трудно застать вас одну.
– Нет, представляю, Флетчер, потому что я сделала все, что было в моих силах, чтобы не находиться в вашем обществе, тем более наедине.
Клавдия так распалилась, что злополучному Ботсфорду показалось, что в глазах ее блеск расплавленного металла. Она вновь замахнулась щеткой, он дрогнул, но все же продолжал наступать.
Ботсфорд остановился перед ней и, похоже, не знал, что делать дальше. Он попытался положить руку ей на плечо.
– Ох! – вскрикнул он, так как Клавдия сильно стукнула его щеткой по пальцам. – Дорогая…
– Я вам не «дорогая», мистер Ботсфорд, и если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я…
В дверь постучали. Флетчер медленно повернулся, лицо его выражало злорадство, которое тут же исчезло, как только он узрел стоящую в дверном проеме угловатую фигуру мисс Августы Мелкшам. Клавдия с облегчением перевела дух.
– Тетя Гусси! Как я рада, что вы здесь! Не поможете ли вы мне освободить комнату от присутствия в ней милорда Флетчера?
– Разумеется, дитя мое, – строго произнесла пожилая леди. – Я услыхала, как кто-то крадется мимо моей комнаты, и встала посмотреть. И что же это вы задумали, мистер Флетчер?
– Задумал? – Флетчер вытаращил глаза. – Да что вы, что вы, ничего. Я просто… э…
– Боже мой! – пророкотал чей-то голос, и, резко обернувшись, Клавдия увидела облаченного в шелковый турецкий халат Томаса, маячившего в дверях. – Что здесь происходит? – Тон Томаса выражал такое изумление и неодобрение, что Клавдия сразу поняла, что его появление на сцене было отнюдь не случайным. Ее подозрения получили подтверждение, когда через несколько секунд в комнату приковыляла Роза.
– Меня разбудил этот шум и… О мой Бог! – Глаза ее расширились, изображая крайнюю степень удивления. – Мистер Ботсфорд! А вы что тут делаете?
В этот момент тетя Августа, которая до того была
– Похоже, мистер Ботсфорд ошибся дверью, – спокойно сказала Клавдия. – К счастью, тетя Августа услышала, как он проходил по коридору, и пришла проверить. Она вошла практически следом за ним.
– О! – почти в унисон протянули Томас и Роза. – Тем не менее, – продолжал Томас, проталкиваясь в комнату, – присутствие Ботсфорда в вашей комнате среди ночи сильно вас компрометирует. Полагаю, вам следует еще раз обдумать ваш отказ от его предложения, молодая леди.
– Чепуха, – отрезала Клавдия. – Я же вам сказала, что тетя…
– Но, – оборвал он ее многозначительным тоном, – Ботсфорд уже находился здесь… э… неопределенное время.
– Господи, Томас!.. – Клавдия почувствовала прилив раздражения. – Но ведь никто, кроме вас, Розы и тети Августы не знает о «ложном шаге» Флетчера.
Томас понимающе улыбнулся:
– Будьте уверены, дорогая, что к утру новость облетит весь двор. Простолюдины, знаете ли, умеют вынюхивать малейшие признаки скандала. Кстати, о скандале. В котором часу вы вернулись домой? Насколько мне известно, вы сегодня ездили в Глостер в сопровождении только дворецкого. Я поражен, Клавдия, вашим неблагоразумием – столько пищи для скандала!
– Скандала! Мое неблаго… Томас, в самом деле!.. – возмутилась Клавдия.
– И вообще, – продолжал ее зять как ни в чем не бывало, – я считаю, вам следует завтра же позаботиться об оглашении помолвки.
Роза, которая непрерывно хихикала на протяжении всего диалога, услышав эти слова, задохнулась от изумления, и Клавдию снова охватила вспышка гнева, которую она быстро подавила.
Мисс Мелкшам фыркнула и открыла рот, собираясь что-то возразить, но Клавдия опередила ее. Сузив глаза, она вплотную приблизилась к Томасу. Глаза ее сверкали от гнева, и в голосе, когда она заговорила, звенели металлические нотки:
– Томас, если бы вы и все до единого слуги в этом доме, и даже сам викарий пришли сюда и застали меня и Флетчера Ботсфорда голыми в постели, мне по-прежнему и в голову бы не пришло выйти за него замуж. Я понятно выражаюсь? Далее. Я полагаю, что и вы, и Роза, и ваши невоспитанные дети, и мистер Ботсфорд слишком загостились здесь. Я отдам распоряжение слугам, чтобы к утру все было готово для вашего отъезда.
Ее заявление было встречено злорадным смешком тети Августы и коротким писком Розы. Флетчер Ботсфорд, который до этого не произнес ни слова, слабо выдавил:
– Но, послушайте…
Томас молчал. Когда он наконец заговорил, голос его был мягок и нежен:
– Вы не в себе, сестрица. Мы оставим вас сейчас и обсудим это завтра, когда вы придете в себя. Что касается вашего необдуманного высказывания относительно нашего отъезда, я понимаю, что это лишь результат вашего нервного срыва. Да я бы и не смог оставить вас в нынешнем состоянии эмоциональной неустойчивости. Вы ближайшая родственница моей жены, и потому мой долг – следить за вашим состоянием.