"Возвращение Мюнхгаузена". Повести, новеллы, воспоминания о Кржижановском
Шрифт:
Штерн. Мышь.
Стук в дверь. Продолжая фиксировать растревоженную шпагой занавеску, левой рукой снимает болт с двери. На пороге Феля. Мы с вами видим ее: миловидное личико с ямками, прыгающими на щеках, - существо, которое в пьесах всегда любят двое и от психологии которого требуется одно: из двух выбрать одного. Но Штерн не видит вошедшую и снова за свое.
Штерн. Мышь!
Феля в испуге приподымает юбку. Диалог.
(Не оборачиваясь на крик Фели.)
НапрасенОтдергивает занавеску. На подоконнике, вместо Полония, примус и пара пустых бутылок.
Король из тряпок и лоскутьев, Глупец, всю жизнь болтавший без умолку. Пойдем. Ведь надобно ж с тобой покончить.В дверях сталкивается с Фелей.
Феля. Куда ты? Без пиджака на улицу. Проснись!
Штерн. Ты? О, Феля, я... если бы ты знала...
Феля. Я знаю свою роль на зубок. А вот ты - смешной путаник. Брось свои ямбы - ведь мы не на сцене.
Штерн. Ты уверена в этом?
Феля. Только, пожалуйста, не начни меня разуверять. Если бы тут были зрители, я бы не сделала вот так (став на цыпочки, целует его). Ну что, и это не разбудило?
Штерн. Милая.
Феля. Наконец-то: первое слово не из роли.
– Засим я перестаю вертеть любовную шарманку: вам важно знать, что сейчас Фелия ближе к Штерну, чем к Гильдену, его сопернику и дублеру, что она хочет ему победы в борьбе за роль. Так или иначе, в обгон диалога, удостоверяю: разворачиваясь, он придвигает фишку к фишке, Штерна к Феле. Отсюда ремарка: скобка, поцелуй, закрыть скобку, точка. На этот раз и для Штерна - не сквозь роль, а в полной яви. Вглядитесь. А теперь переведите взгляд чуть влево.
Дверь, брошенная полуоткрытой, распахивается; на пороге - Гильден.
Гильден(улыбаясь в меру злобно). Зрители излишни. Удаляюсь.
Но влюбленные, разумеется, удерживают Гильдена. Минута смущенного молчания.
Гильден(перебирает разбросанные повсюду книги). Роль, я вижу, не так податлива, как... (взгляд в сторону Фелии). "Шекспир". "О Шекспире". Гм, опять Шекспир. Кстати, сейчас в трамвае простец какой-то, заметив роль, торчащую у меня из кармана, и желая сделать мне приятное, спросил: "Говорят, и не существовало никакого Шекспира, а только подумать, сколько пьес после него; а вот существуй Шекспир, так, должно быть, и пьес-то этих самых..." И смотрит на меня этак идиотически-любознательно.
Феля хохочет. Штерн остается серьезен.
Штерн. Простец-то простец, но... что ты ему ответил?
Гильден. Ничего. Трамвай остановился. Мне надо было выходить.
Штерн. Видишь ли, Гильден, еще недавно мне твой пустяк показался бы только смешным. Но после того,
Гильден. Не понимаю.
Штерн. А между тем понять - это еще не все. Надо и решиться.
Целия. И ты?..
Штерн. Да. Я решился.
Гильден. Чудак. Рассказать Таймеру - вот бы посмеялся. Хотя пока что наш патрон не проявляет особого веселья. Вчера, когда ты опять пропустил репетицию, он поднял целую бурю. Я затем и зашел к тебе, чтобы предупредить, что если ты и сегодня будешь "несуществовать" на репетиции, то Таймер грозил...
Штерн. Знаю. Пусть. Мне не с чем, понимаешь, не с чем, точнее - не с кем идти на вашу репетицию. Пока роль не придет ко мне, пока я ее не увижу вот здесь, как вижу сейчас тебя, мне нечего делать на ваших сборищах.
Фелия умоляюще смотрит, но Штерн, точно провалившись в себя самого, не видит и не слышит.
Гильден. Но ведь должна же быть проверка извне: сначала глаза режиссера, затем зрителя...
Штерн. Чепуха. Зрители... Да если б их шубы, развешанные по номеркам, сняв с крючьев, рассадить по креслам, а зрителей развешать по гардеробным крючьям - искусство б от этого не пострадало. Режиссер, глаз режиссера - так ты, кажется, сказал?
– я бы его выколол: из театра. К дьяволу! Актеру нужны глаза его персонажа. Только. Вот если б сейчас сам Гамлет пришел сюда и, отыскав зрачками зрачки, сказал бы мне... Знаете что, друзья, не сердитесь, но мне надо работать. Рано или поздно я дозовусь его, и тогда... Уходите.
Гильден. Однако, Феля, он с нами заговорил действительно тоном принца. Только и остается - уйти. Тем более что через четверть часа начнется.
Фелия. Штерн, милый, пойдем с нами.
Штерн. Оставьте меня. Прошу вас. И у меня сейчас... начнется.
Штерн остается один. Некоторое время он сидит без движения, как вот я. Потом (Рар резким движением протянул руку к затененной пустоте книжных полок - глаза слушающихся, повернулись туда)... потом... он берет книгу первую попавшуюся. Конспектирую монолог.
Штерн. Итак, попробуем. Действие второе, сцена вторая. "Заговорю с ним опять. (Ко мне.) Что вы читаете, принц?" - "Слова, слова, слова". О, если б дано было знать, какие слова были в той книге! Если б - ведь тут узел смыслов. "Но о чем они говорят?" - "С кем?"
В это время - вы замечаете ее?
– там, на пороге, беззвучно возникнув в сумерках вечереющей комнаты, появляется Роль: она точно, но сквозь муть, как отражение в дешевом зеркале, повторяет собой актера. Штерн, сидящий спиной к дверям, не замечает Роли, пока она, подойдя к нему сзади, не прикоснулась рукой к плечу.