Возвращение Узурпатора
Шрифт:
— Извинись перед моей сестрой и передо мной! — рычал Наслав. — Иначе мне придётся заставить тебя это сделать!
— И как же ты собираешься заставлять? — хмыкнул наглёныш. — Я не собираюсь спрашивать дозволение какого-то…
Ему пришлось прервать свою речь, потому что между ними вдруг появился Я собственной персоной. Парни стояли друг напротив друга в паре шагов, но сильно удивились, когда я, как ни в чём ни бывало, вклинился в это пространство, попутно задев злобинского засранца плечом.
— Эй, ты! — взвизгнул он,
— Лют! — прорычал Наслав. — Скройся…
С разворотом корпуса мой кулак вылетел прямо в челюсть наглёныша. Подпитанный духовной силой внезапный удар застал его врасплох, и парень плюхнулся на задницу, скосив взгляд.
Я небрежно взглянул на него, повернулся к ошалевшему Наславу и сказал:
— Много трындите.
А затем прошёл сквозь толпу нелидовской поддержки, взял Ольгу за руку и потянул прочь.
Злобины, немного придя в себя, хотели было предъявить мне что-то, но я грозно зыркнул, выпустил немного духовной силы, показывая серьёзность своих намерений, и они остановились.
Напугать кучку мальцов было несложно. Даже нутром такие чуяли, когда шалости грозили перерасти в настоящую, смертельную схватку.
Их было больше. Большинство — сильнее меня, если судить по уровню развития Источника. Но не всё измеряется духовной силой.
Мы с Ольгой удалились от замолчавших юнцов. Остальные участники пира молча наблюдали за развернувшейся сценой, а на спине чувствовался пристальный взгляд разъярённого Наслава. Мог бы — дыру прожёг.
А затем напряжение развеял Ярополк.
Он громко и протяжно захохотал.
— Ну, даёт, бастрак! — воскликнул он, опрокинув чашу с вином. — Владимир Всеславович, в нём чувствуется кровь твоего славного брата, а!
Злобин похлопал нашего главу по плечу и сделал ещё один глоток.
При упоминании отца Люта тот как-то странно скосил лицо и тут же закрыл его чашей мёда. Выпил всё до дна, громко ударил тарой по столу и вытер усы рукавом.
Ну, прямо-таки верх имперского этикета!
Обожаю Север.
О чём они там дальше говорили, не знаю. Стычка между молодняком рассосалась за ненадобностью, скоморохи вновь задудели в свои дуделки и запели песни, а мы с Ольгой остановились рядом с Милушей и Аней.
— Тебе нельзя напрягать руку, — проворчала Милуша, снова взявшись за обмотанную кисть.
— Да ладно, — пожал я плечами, — надо же было проверить первую ступень.
Услышав это, Ольга с удивлением посмотрела на меня. До этого она глядела не то со злобой, не то с растерянностью. Наверняка ей не нравилось, что мне пришлось вмешаться в перебранку. Как и попытка Наслава заработать себе немного репутации за её счёт. Но теперь эти проблемы отошли на второй план, и меня начали осыпать вопросами. Да так, что чуть не начал жалеть о своём вмешательстве.
Спасение, однако, пришло откуда не ждали.
— Лют! — прогремел голос Владимира. — Иди сюда.
Пришлось
Двумя — потому что наверняка Ярополк попросил подозвать меня. Сам Владимир очень неохотно находился рядом с живым напоминанием своего шаткого положения.
И, кстати, об этом речь и пошла!
— Помню, помню… — Ярополк внимательно осматривал меня немного заплывшими глазами. — Ты очень похож на своего отца, Лют. — У тебя его глаза.
— У Велислава глаза были зелёные глаза, — рыкнул Владимир. — А у мальца синие.
Он говорил с потаённой печалью в голосе. Словно специально искал различия, чтобы не вспоминать о брате.
— Я не о том, — хмыкнул Ярополк. — Я про взгляд. Такой же твёрдый и дерзкий, какой был у твоего отца, Владимир Всеславович. Велислав перенял его и, судя по всему, передал своему бастраку.
Эти слова заставили главу стиснуть зубы. Владимир всегда держался спокойно, будто в противовес пылкому Владиславу, который отошёл по нужде и, слава всем богам, не слышал речь Злобина.
— Мы с твоим отцом ведь сражались вместе, — пояснил Ярополк, обращаясь не то ко мне, не то к главе. Он до сих пор печально смотрел мне в глаза. — Наверное, вас уже давно мучает вопрос, почему я решил поручиться за ваш род, не правда ли?
Владимир осторожно повернулся в его сторону. Кажется, даже протрезвел немного.
Ну, или он до сих пор делал вид, что пьян.
— Вижу, интересно… — хмыкнул Ярополк, наконец оторвав от меня взгляд. Он цапнул здоровенный кусок мяса, проглотил его, почти не прожевав, и запил вином. — Велислав спас мне жизнь. В той самой битве.
Владимир нахмурился, сжал нож в руке. Бояре, сидевшие неподалёку тоже навострили уши, но осторожно — чтобы по этим ушам не надавали.
— Нас прижали кхазары. Орда обогнула Драконьи горы, подходила к границам, угрожая разорить деревни. Князь, отец Златозара, повёл дружину навстречу, чтобы перехватить врагов в удобном месте. Была страшная битва…
Ярополк уставился в никуда перед собой, вспоминая былое. Чаще воины хвалились подвигами, слагали песни или платили скоморохам, чтобы те воспевали их битвы. Но Злобин сейчас выглядел совершенно иначе.
— Кхазарский вождь во главе своей ближней дружины ударил сокрушительным натиском. Первые ряды нашего войска были сломлены, а демонические твари, обузданные этими дикарями, рвали наших гридней на куски. Я со своими людьми столкнулись с ними в лоб. Нам удалось задержать их. Тяжёлой ценой.
Бояре вокруг уже слушали без утайки. Даже замолкли, перестав поглощать всё съестное перед собой. Кажется, и скоморохи затихли, хотя неподалёку всё же продолжались пляски.
— Кхазарский вождь добрался до меня. Он был сильным, этот трижды проклятый засранец. И едва не убил меня, но подоспел Велислав.