Возвращение в Яблочное королевство. Стив Джобс, сотворение Apple и как оно изменило мир
Шрифт:
Широкие взгляды Мура разделяли многие из тех, кто пришел в гараж Гордона Френча. Одним из них был Ли Фельзенштейн, выросший в Филадельфии и в шестидесятых годах бросивший Беркли ради работы репортером в подпольных газетах, таких как Berkeley Barb и Berkeley Tribe. Обладатель хорошо подвешенного языка и быстрого ума, Фельзенштейн работал инженером в компании Атрех, был отвергнут Элом Элкорном из Atari и жил в коммуне "Ресурс Один" (Resource One), самовольно занявшей пустующий склад в промышленном районе Сан-Франциско. Там, среди буханок бананового хлеба и засоренных раковин, он "нянчился" с SDS 940, одной из лучших универсальных ЭВМ шестидесятых годов. Фельзенштейн и его товарищи надеялись, что устаревшая машина, доставшаяся им в наследство от Стэнфордского исследовательского института, станет основой проекта под названием "Память
Но действительность оказалась гораздо скромнее, и электронные щупальца коммуны протянулись только до телетайпов, установленных в магазине музыкальных записей Leopold’s Records и в торговой точке Whole Earth Access в Беркли. В магазине музыканты и другие посетители обменивались информацией о концертах и покупках. Время от времени телетайпы отстукивали необычные вопросы, например: "Где в районе залива можно найти хорошие рогалики?" — на что следовал ответ: "Бывший пекарь научит вас печь рогалики". Однажды в списке выставленных на продажу вещей оказались упомянуты два нубийских козла. Все это было интересно, но демократические стремления ограничивались несовершенством технологии. Было проще позвонить по телефону, окинуть взглядом доску объявлений или дать заметку в газету, чем возиться с медленными и громкими телетайпами. Проект "Память сообщества" относился к тем благородным идеям, которые опередили свое время. Для Фельзенштейна, как и для Мура, компьютеры были средством возрождения подпольных политических движений шестидесятых годов.
К моменту первого собрания "Домашнего компьютерного клуба" Фельзенштейн решил использовать достижения электроники, чтобы облегчить жизнь людям вроде тех, кто искал нубийских козлов. Он хотел сконструировать портативный аппарат под названием "Терминал Тома Свифта", который заменил бы громоздкие телетайпы. Именно эта тема — что грандиозный прогресс электроники сделает мир открытым — стала главной во время встречи в гараже Гордона Френча.
Масштаб перемен стал очевиден, когда один из присутствующих продемонстрировал новый компьютер Altair 8800. Представленный на обложке январского номера Popular Electronics, крупнейшего в мире журнала, освещающего продажу электроники как "прорыв" и "первый в мире комплект для сборки мини-ЭВМ, способной конкурировать с промышленными образцами", комплект Altair продавался за 375 долларов.
На корпусе размером с ящик из-под апельсинов с металлической передней панелью располагались переключатели и индикаторы. Компьютер выпускала MITS, маленькая компания из Альбукерке, аббревиатура которой расшифровывалась как "микроинструменты и телеметрические системы", что указывало на первоначальное направление ее деятельности. Компания была основана в 1969 году с целью производства и продажи навигационного оборудования для моделей ракет.
Главной особенностью Altair был не металлический корпус или ряды переключателей и индикаторов на передней панели, не энтузиазм журнала Popular Electronics и не тот факт, что его придумали в Альбукерке. Все дело было в одной детали, спрятанной внутри: полупроводниковой микросхеме в корпусе из черной пластмассы, длиной в один дюйм и с маркировкой крошечными буквами: INTEL 8080. Микросхема, размеры которой не превышали цифры 8080, в том виде, как они напечатаны на этой странице, содержала центральный процессор компьютера и была самым ярким примером того, что компании, выпускающие полупроводниковые приборы, называли микропроцессором.
Концептуальная структура микропроцессора соответствовала идеям, на основе которых развивались все компьютеры после Второй мировой войны. Electronic Numerical Integrator and Computer, IBM 1130, Varian 620i, Digital Equipment PDP-8 и Nova компании Data General — все они были построены на тех же принципах, что и INTEL 8080. Разница была только в размерах. Тридцатитонный ENIAC с восемнадцатью тысячами электронных ламп был менее
Модель 8080 была третьим микропроцессором компании Intel, основанной в 1969 году в Санта-Кларе (ее название расшифровывалось как "интегральная электроника"). Несмотря на то что компания рекламировала микропроцессор 4004 как вестника "новой эры интегральной электроники", оценить его судьбоносное значение было трудно. Под микроскопом его структура напоминала дорожную карту большого города. Тем не менее для массового производства микропроцессор (на одной кремниевой пластине их помещалось несколько десятков) сделал больше, чем конвейер Форда.
Необыкновенная гибкость микропроцессора, который можно было запрограммировать на решение разных задач, сочеталась с таким же стремительным прогрессом в еще одной области полупроводниковой техники — микросхемах памяти. Компьютерные программы, состоящие из миллионов нулей и единиц, до конца шестидесятых годов хранившиеся в громоздких устройствах памяти, теперь можно было записывать в микросхемы. Разрабатывать программы стало дешевле и проще. К микропроцессорам подключали два вида памяти. Программы считывались с микросхем, получивших название ROM, а данные могли записываться и считываться с помощью более сложной памяти RAM. Микропроцессор программировался на выполнение десятков разнообразных задач, и поэтому стоимость всего, что требовало механической модификации, уменьшалась, а ценность самого микропроцессора росла.
Членов "Домашнего компьютерного клуба", естественно, больше интересовало практическое применение микропроцессоров, а не история их массового производства. Почти все они были знакомы с небольшим комплектом для сборки, Mark 8, на основе Intel 8008. Этот микропроцессор побудил школьного учителя из Южной Калифорнии издавать бюллетень Micro-8 Newsletter, первоначальной целью которого было познакомить всех желающих с программами, написанными для 8008. Однако к весне 1975 года центром внимания стал микропроцессор 8080. Он был в двадцать раз мощнее модели 4004 и мог параллельно обрабатывать восемь бит (а не четыре). В отличие от модели 8008, для функционирования которой требовалось около двадцати других микросхем, 8080 обходился шестью периферийными чипами. Кроме того, к нему можно было подключить 64 кБ памяти — к 4004 только 4.
Один из членов "Домашнего компьютерного клуба" сообщил, что проделал на машине путь от Калифорнии до Нью-Мексико, чтобы привезти компьютер Altair. Однако машина, которую с любопытством рассматривали в гараже Френча, умела немногое: стояла на столе и мигала индикаторами. Разочарованы были даже твердолобые "самоделкины" и увлеченные фанатики. К компьютеру требовалось подключить телетайп или телевизионный экран и дополнительные платы памяти, а также ввести программу, прежде чем он мог сделать что-либо интересное. Все это дополнительное оборудование стоило около 3000 долларов. От владельца же требовалось немало терпения и умения, чтобы разобраться в непонятных инструкциях, рассортировать детали из полиэтиленовых пакетиков, протестировать микросхемы, спаять схему и решить проблему с громоздким блоком питания, склонным к перегреву.
На первом собрании "Домашнего компьютерного клуба" его члены рассуждали о возможном применении микроЭВМ. Похоже, они поняли — с помощью интуиции, а не науки — последствия появления компьютеров у обычных людей. Кое-кто предполагал, что микрокомпьютеры можно использовать для редактирования текста и для ведения бизнеса. Другие говорили об управлении системами отопления, автомобильными двигателями, охранной сигнализацией и машинами для поливки газонов, об играх и музыке, об управлении маленькими роботами и, разумеется, о местных информационных сетях. В их затуманенных "хрустальных шарах" появлялись более одухотворенные образы, чем у производителей полупроводниковой техники. Большинство профессиональных маркетологов считали, что микроЭВМ будут использоваться для управления двигателями, лифтами и бытовыми приборами.