Возвращение
Шрифт:
Линн взяла руку Чарли и пожала ее. Он повернул голову и посмотрел на жену.
— Счастлива?
— Да. А ты?
— Тебе даже не стоит меня спрашивать об этом.
Теперь они ехали по ровной местности, и горы остались позади. Долина Тайви, Кармартен, Сент-Клеарс — все было в потоках дождя. Так как дождь не переставал, то они двигались дальше на юг, к побережью, где на небе уже прорвалась полоска света.
— Вот тебе и деревни, — сказал Чарли, — и вот тебе города.
День клонился к вечеру, и Чарли начал искать ночлег.
— Только
— Ты знаешь, и я тоже!
Но Чарли всегда знал, что нужно делать. Новые приключения не пугали его, а если и пугали, то он прекрасно это скрывал. Когда в маленькой гостинице в Лланмелле он написал их имена в регистрационной книге, то сделал все спокойно и с таким достоинством, что Линн была поражена.
Сезон отпусков уже закончился, и они оказались единственными постояльцами. В гостиной разожгли огонь и накрыли ужин на маленьком столике рядом с камином: суп из зеленого горошка с гренками, треска в укропном соусе с вареным картофелем и бобами, и вместо пудинга — сладкий творог с черносливом. Мистер Хьюгс, хозяин гостиницы, прислуживал им, а потом убрал со стола, а его жена держалась в стороне, улыбаясь и кивая головой. Она с ними не разговаривала, но через мужа спрашивала, не желают ли они еще что-нибудь.
— Спасибо, все очень хорошо.
Если им что-нибудь понадобится, не позвонят ли они?
— Да, — сказал Чарли. — Спасибо, мы обязательно так и сделаем.
Может, они хотят бутылку с горячей водой в кровать?
— Ну, — сказал Чарли, глядя на Линн.
— Спасибо, нет. Мне кажется, что нам будет достаточно тепло.
Линн смутилась, но если мистер Хьюгс это заметил, то никак не показал. Он тихо оставил их одних и закрыл за собой дверь гостиной. Чарли встал и потушил свет.
— Приятная пара.
— Да, ты прав.
— Как ты думаешь, они поняли, что у нас медовый месяц?
— Не знаю.
Чарли подошел и сел на диван. Он положил свою руку на ее.
— Устала?
— Немного. Мне бы хотелось лечь.
Линн опять смутилась и посмотрела в сторону. Но потом она начала улыбаться.
— Что смешного? — спросил ее Чарли.
— О, я даже не знаю! Все! Мы… Это место… И то, что мы здесь находимся…
Она опустила голову на его плечо, и Чарли посмотрел на нее при отблесках огня.
— Интересно, чем сейчас занимаются отец и Роберт?
— Мы им можем завтра послать открытку, — сказал Чарли.
— Мы можем на ней написать: «Хотелось бы, чтобы вы были с нами!»
— Я не стану этого писать, потому что это неправда!
Она теснее прижалась к нему и почувствовала, как он губами касается ее полос.
— Сейчас мы должны быть только вдвоем. Это только наше время!
Она подняла к нему лицо, и Чарли поцеловал ее.
Их спальня была наверху. Дождь не переставая стучал к ним в окно, и ветер завывал в узкой трубе камина. Иногда кусочки сажи падали вниз и оставались среди бумажных цветов, украшавших камин.
На стене
— Мне не нравится, как этот глаз смотрит на меня.
— Сейчас все сделаем, — сказал Чарли и перевернул лист к стене.
Он подошел к Линн и коснулся ее шеи. Его рука двигалась медленно и нежно в вырезе платья, пальцы гладили мягкую гладкую кожу на плечах и шее.
— Надеюсь, ты не против того, что я смотрю на тебя?
Чарли не убирал своей руки, он почувствовал, как участилось ее дыхание, сильнее забился ее пульс под его рукой. Ее глаза вдруг стали очень темными и наполнились тем чувством, которое переполняло ее, и она ответила ему дрожащим шепотом:
— Мне придется привыкнуть к этому, не так ли? — И она крепко обняла Чарли.
Утром дождь прекратился, и они добрели по пляжу почти до Саундерсфута. Небо просветлело, и там, где солнцу удалось прорваться сквозь облака, начинало чувствоваться тепло.
Они даже сняли туфли и прошлись у самой кромки моря. Линн обернула юбки вокруг бедер, а Чарли закатал брюки до самых колен. Они стояли, пока накатывали волны прибоя, а вода бурлила, окружая их, лизала им ступни и потом полностью закрывала их. От холодной — слишком холодной — воды оцепенело тело. Линн никогда раньше не шлепала по воде. Казалось, все тело съежилось от холода.
— О! Как же холодно! Просто ужас!
— Тебе не нравится так бродить? — спросил Чарли.
— Нет, все так чудесно! Немного непривычно!
Шум моря стоял у нее в ушах. Огромные волны, вздымаясь, накатывали на побережье и, отороченные белым кружевом пены, бежали по бледно-золотистому песку с хитрой и предательской скоростью, хотя казались неторопливыми. Море холодным шелковым языком лизало ей ступни и плескалось вокруг ее ног.
А как потом ускользал и исчезал у нее под ногами песок, когда волна отступала! Она чувствовала, как весь огромный мир отступал от нее, откатывая и ускользая вместе с отливом. Казалось, что земля угрожающе опрокидывается, и Линн вскинула в панике руки, чувствуя, что море унесет ее с собой. Но рядом был Чарли, и она прильнула к нему. Он обнял ее сильными руками и крепко прижал к себе. Она черпала силу от его сильного тела, поддерживавшего ее.
— Все в порядке, и ничего не бойся.
— Я знаю, знаю это! — воскликнула Линн.
Испуганная, но очень довольная, она прильнула к нему. Покалывавшие от холода ноги увязли в песке, а пальцы ног вдавились в мокрый песок, который быстро перемещался, пока не стал опять совершенно спокойным.
— Мне показалось, что меня сейчас унесет прямо в море!
— Я не отпущу тебя никуда от себя!
Они смеялись, пытаясь перекричать шум моря, и тесно прижимались друг к другу, им было тепло в ожидании следующей подкатывающей волны.