Возвращение
Шрифт:
— Какая у вас там была погода? Наверно, лил дождь, как и у нас здесь?
— Нет, там все не так, — сказала Линн. — Там идет совершенно другой дождь!
— Он там гораздо мокрее, — добавил Чарли.
— Правда? — спросил Роберт.
— Чарли дразнит тебя, — сказала ему мать. — Мой муж ужасный шутник.
Сидя на стуле, она переводила взгляд с Роберта на Джека, счастье и радость переполняли ее.
— Вы по мне скучали?
— Нам было плохо, потому что ты нам не готовила, — ответил Роберт. —
— Значит, я для вас всего лишь кухарка?!
— Роб, я тебе должен сказать следующее, — вмешался Чарли. — Если ты попросишь свою мать, то она приготовит для вас завтра кое-что особенное.
— Что?
— Суп из зеленого горошка!
Когда они все рассказали Джеку и Роберту, за столом раздался громкий смех. Они рассказывали им о гостинице Чарли рассказывал обо всем подробно, и когда он кончил рассказ, уже стемнело. Линн встала и зажгла лампу.
Видя, что совсем стемнело, Роберт расстроился. Он хотел сходить с Чарли во двор и показать ему уток на прудах, но сейчас было уже слишком поздно.
— Не волнуйся, ты мне все покажешь завтра.
— В прудах есть не только утки. Я видел там шило-хвоста и однажды лысуху.
— Мне кажется, что здесь есть много интересных птиц, правда? — спросил Чарли. Он посмотрел на радостное лицо мальчика. — Как ты считаешь, тебе поправится жить в этом доме?
Роб несмело кивнул головой.
— Тебе здесь не очень одиноко? — продолжал спрашивать Чарли. — У нас здесь нет рядом соседей.
— Здесь неподалеку есть миссис Ренсом, — сказал Роберт.
— Она живет в том доме напротив? Ты ее уже видел?
— Видели ли мы ее? — спросил Джек. — Господи, конечно! Она постоянно торчит у двери с тех пор, как мы переехали сюда. Она и ее маленькая собачка. Кстати, собака — та еще штучка!
— Что она из себя представляет? — спросил Чарли.
— Ну, мне кажется, что она вполне приличная соседка.
Линн убирала со стола и прислушивалась к разговору мужчин. Ей было так хорошо и спокойно. Она видела, как радовался ее сын новому дому. Роберту хотелось так много показать Чарли. Кажется, что и отец успокоился и не станет больше мучить ее разговорами о переезде.
— Сколько времени продолжается медовый месяц? — спросил Роберт.
— Трудно сказать, — ответил ему Чарли. — Для твоей матери и меня завтра настанет последний день. Потом нам придется вернуться к работе и привыкать к обычной семейной жизни.
— Ну, — сказал Джек, зажигая трубку. — Мне кажется, что у вас все в порядке, так?
Чарли посмотрел на Линн.
— Мне пока не на что жаловаться, — ответил он.
Три пруда, расположенные вдоль дороги, были источником бесконечного удовольствия для Роберта. Он мог часами сидеть на берегу, наблюдая
— Когда станет совсем холодно, они улетят отсюда?
— Если ты будешь их подкармливать, они могут остаться здесь вне зависимости от погоды.
Зима в этом году была достаточно мягкой, но в январе грянули сильные морозы. Роберт приносил крошки и корочки птицам и на расстоянии наблюдал за ними. К его радости, утки-кряквы остались на зиму. Они часто выходили в сад, чтобы посидеть на откосе на травке. Они даже привыкли к тому, что мальчик часто находился неподалеку и внимательно наблюдал за ними. Он сидел так тихо и спокойно, что они стали даже брать пищу у него из рук.
Морозы продолжались три недели. Каждое утро перед школой Роберт шел на пруд и там тяжелым молотком пытался пробить во льду прорубь побольше, чтобы утки могли поплавать. В третью неделю января лед стал таким крепким, что Роберт не смог его пробить. В субботу днем ребятишки из окрестных деревень пришли на пруд, чтобы покататься на коньках.
Сначала Роберт был очень недоволен их шумом и толкотней, они распугали его уток. Но его потянуло на лед, и вскоре вместе с ребятами Роберт стал скользить на ногах по льду, ведь только у некоторых счастливчиков были коньки.
Он стоял и с завистью наблюдал, как они мчались по всем трем прудам, превратившимся в единое блестящее и твердое белое скользкое поле. Ему так хотелось прокатиться вместе с ними, но коньки в лавке в Овербридже стоили двадцать пять шиллингов. У него не было таких денег в эту зиму. А как насчет следующей зимы? Пожалуй… Но Роберт понимал, что ему придется сберегать каждый пенни, чтобы скопить подобную сумму.
Но вскоре на прудах растаял лед, в воздухе запахло весной. Кряквы и шилохвосты плавали и в апреле начали откладывать яйца в гнездах среди камышей. Было очень интересно наблюдать за их брачными играми и ухаживанием. Роберт устроил себе наблюдательный пункт на большой ветке ивы, которая далеко простиралась над водой. Теперь зима с ее холодом и льдом и катанием на коньках казалась ему далеким прошлым.
Линн просила его быть осторожнее. У нее сердце уходило в пятки, когда она видела, как гнулась под его весом тонкая ветка, когда он полз по ней вперед.
— Ты же можешь соскользнуть и упасть в пруд…
— Бога ради, не приставай к парню, — сказал ее отец. — Он прекрасно понимает, что делает.
— Я бы не волновалась, если бы он умел плавать…
— Если он упадет в воду, он сразу же научится плавать! Когда я был мальчишкой, я именно так научился плавать! — и, прежде чем Линн начала протестовать, он продолжил: — Я за ним послежу, не волнуйся. У меня теперь много свободного времени.