Возвращение

Пирс Мэри

— Нет, для меня работа на ферме кончена, — говорил Чарли. — Мне нравится, когда у меня есть лишние деньги.

Он позвенел монетками в карманах брюк.

— Механики получают приличную плату. Каждую неделю я могу откладывать немного денег, а это больше того, на что могут рассчитывать в наши дни бедняги-фермеры.

Время от времени он посматривал на Линн. Он хотел знать, не считает ли она его хвастунишкой, который хвалится деньгами, что может заработать? Может, она думает, что он стремится произвести на нее впечатление?

Было трудно что-то понять: он еле различал ее лицо при свете звезд, и сама она почти ничего не говорила в ответ, хотя слушала очень внимательно.

— Мы уже пришли, — с жалостью сказал Чарли, когда они повернули к Беллхаус Лейн, и им стал виден дом.

— У вас в кухне горит свет. Наверно, ваш отец ждет вас?

— Конечно, он никогда не ложится спать, пока я не вернусь домой. Вы не выпьете чашечку чая?

— Вы уверены, что я не доставлю вам хлопот?

— Я все равно буду готовить чай для себя.

Пока Линн готовила чай, Чарли и ее отец сидели по разные стороны печки и разговаривали: отец покуривал свою старую из вереска трубку, а Чарли сигарету. Они обсуждали перемены на фермах в округе: как мистер Лон из Беллхауса все больше земли оставляет под пастбища и старается развести молочный скот, и как мистер Пойнтер из Дейлонга решил заняться птицеводством и разводить гусей. Сейчас фермеры старались делать все возможное, чтобы сохранить привилегию помирать с голоду на своем собственном клочке земли.

— Этот парень из Рейзвуда пытается развести на своей земле фазанов и тому подобных и сдает ее обществу охотников. Только таким способом земля приносит ему доходы.

— Боже мой! Но это нельзя назвать фермерством, правда?

— Лучше это, чем вмешательство судебного пристава.

— Да, и гораздо лучше, чем повеситься у себя в амбаре…

Линн подала им чай и сама села за стол выпить чашку. Она не вмешивалась в их мужской разговор, а, прислушиваясь к их высказываниям, улыбалась про себя — ей было забавно, как это они исключили ее из своих разговоров. Они не обращали на нее ни малейшего внимания, ее вообще могло не быть в этой комнате. Они вели беседу между собой, ни разу не посмотрев в ее сторону.

Но Чарли не забывал о ней, он все время ощущал ее присутствие. Он каким-то образом угадал ее мысли, чувствуя, что она довольна тем, как он беседовал с ее отцом, и что она счастлива, что они не обращали на нее внимания.

Чарли осмотрелся на кухне: она была светлой и уютной, и во всем чувствовалась заботливая любовь. Все вычищено и ярко сияло, хотя было заметно, что люди здесь жили бедно. Кухня подсказала ему очень много о Линн. Как в раскрытой книге, он вычитал в ней о характере Линн.

Часы на полке пробили одиннадцать.

— Ужас! Уже так поздно! Я здесь сижу и не даю вам спокойно отдыхать.

Чарли взял чашку и быстро допил чай. Линн предложила ему еще, но Чарли отказался.

— Спасибо, мне пора идти. Прекрасный чай! Давно я не

пил такой. Нора совершенно не умеет правильно заваривать. Ей лень прогреть заварочный чайник как следует.

— Теперь вы знаете, куда вам нужно прийти, чтобы выпить хороший чай, — сказала ему Линн.

Она сказала ему это совершенно спокойно. Ее улыбка была дружеской, но не кокетливой.

— А что будет, если я поймаю вас на слове? — спросил Чарли, направляясь к двери.

— Попробуйте и приходите в воскресенье, — сказала ему Линн. — Я всегда свободна по вечерам в воскресенье.

— Хорошо, в воскресенье. Считайте, что мы назначили друг другу свидание.

— Благодарю вас за приглашение на танцы. Мне очень понравилось, и давно следовало поменять обстановку.

— Я рад, что вы пошли со мной, — ответил Чарли. — Доброй ночи, мы еще увидимся!

Он улыбнулся, помахал рукой и ушел. Линн закрыла дверь и заперла на засов. Джек встал, немного размялся и вытряхнул свою трубку.

— Должен тебе сказать, что Чарли Траскотт, когда он собирается уйти, то уходит сразу. Он не станет стоять часами на крылечке и болтать всякую ерунду.

— Интересно, он придет еще…

— Конечно, он же обещал.

— Ты не против, что он зашел к нам?

— Против я или нет — это все равно. Он будет приходить не ко мне.

Но иногда, надо отдать ему должное, как говорила Линн, Чарли заходил, когда ее не было дома, и час или два беседовал с отцом. Он уходил перед тем, как она должна была вернуться с работы. Иногда в воскресенье утром он брал Роберта в увеселительную поездку или в каком-нибудь полуразвалившемся автомобиле, или на мотоцикле позади себя. Он говорил, что «испытывает» мотоцикл для приятеля.

— Надеюсь, вы не станете ехать слишком быстро, — просила его Линн. — Особенно по этой новой дороге.

— Когда Роб со мной, вы можете не беспокоиться за него. Я клянусь вам, что с ним ничего не случится!

Они с Робертом очень подружились. Чарли приложил к этому много усилий. Но его расположение к мальчику было искренним, Линн была совершенно в этом уверена. Сам Роберт обожал Чарли и считал, что Чарли Траскотт никогда не может делать что-то не то!

— Мама?

— Да?

— Я могу поговорить с тобой?

— Боже! Что случилось? — спросила она. — Что-то стряслось в школе?

— Нет, — нахмурился Роберт. — Я не собираюсь разговаривать с тобой о школе.

— Очень жаль, — ответила Линн.

Она лелеяла надежду, что будущей весной Роберт согласится сдавать экзамен на получение стипендии и продолжит учебу в средней школе, но Роберт не желал даже думать об этом. Он хотел только одного: как можно скорее оставить школу и начать работать на ферме, и лучше — на ферме Беллхаус вместе со своим дедом.

— Ну, если не о школе, — сказала мать, — тогда о чем ты хочешь поговорить со мной?