Возвращение
Шрифт:
Они сидели и молчали.
– Маша. Сколько всего невосполнимого происходит от нашего непонимания того, что каждая секунда, проходя сквозь нас, уходит в прошлое. Уходит и никогда не возвращается.
Я слышала, что сказал товарищ Сергею. Я так понимаю, что нужны мои отпечатки пальцев. Он так сердился на Сережу громко.
Вот, – она протянула Маше ленточку скотча, сложенного вдвое. – Я тут... как смогла.
Только все это очень печально.
Так
Конечно, все то, что мы видим – необычно. Но жизнь и без этого удивительна.
Что может быть удивительнее жизни человека? Вот мастер, который резал эту камею – даже в своих фантазиях не смог бы представить, что она будет лежать в шкатулке рядом с компьютером. Что для него такое – компьютер? Ниче–е–его!
Что нам его работа? Источник вдохновения, радости, печали, а может и предначертание событий в нашей жизни.
А Вы как думаете, Машенька?
– Я не знаю, Надежда Петровна. Для меня все, что происходит, кажется какой-то экранизацией, неизвестного мне романа. А я просто актер, исполняющий задумку режиссера. Мне сложно судить обо всем.
Это Дима – наш с Сережей друг. Он известный ученый. И очень увлекающийся человек. Он знает, что мы очень похожи и хочет найти причину.
– А Вы?
– А я, теперь, не знаю.
– Мне показалось, Машенька, что Вы раньше узнали о том, что мы несколько похожи?
Мария потупила взгляд и стала рассматривать свои руки.
– А Вы знаете, – если не готовы обсуждать свою работу, хотя надо бы, это позволит избежать для Вас заблуждений, давайте обсудим мою. Поспорим. Друг друга лучше узнаем. Вы же не потеряетесь теперь? – хозяйка грустно смотрела на Машу. – Вы знаете, со мной уже давно никто не спорит.
Все считают меня такой старой, что и спорить со мной не хотят. Разве я плохо выгляжу?
– Что Вы, Надежда Петровна! Вы замечательно выглядите. Я Вам просто завидую, – улыбнулась Мария.
– А я Вам, Машенька. Как много Вы ещё успеете сделать и узнать. Так жить интересно.
Только надо определиться для себя – «Что такое жить?» И все сразу станет на свои места.
А у меня ведь могло бы быть уже очень много правнуков. А ещё только внуки. Вот!...
А вы с Сережей, когда придете ко мне? Завтра? Вы заберите, заберите скотч, не стесняйтесь. Пусть вашему Диме будет чем заняться, а то он так сердился.
– Вы извините нас, Надежда Петровна, так получилось. Извините. Посмотрите вот, – Мария встала, достала из сумки конверт и протянула хозяйке.
Та
– Очень похоже, Маша, но это не я. Я не ношу уже давно кофточки с открытой шеей, – улыбнулась она.
– Это я, – сказала Мария.
– Вы?
– Ну, не совсем я. Я такой буду. Дима так сказал. У него какая-то там странная методика. Он что-то считал, считал и вот...
Надежда Петровна отвела взгляд от Марии и стала опять разглядывать фотографии.
– Машенька, а может и правда мне попробовать одевать, что -нибудь с открытым воротом? Как Вы находите? Что -нибудь такое... повеселее? А на шею можно какую -нибудь косыночку? А? – Надежда Петровна повернулась к Марии. – Ну, не в цветочек, конечно, но цветную. Тоненькую такую, как батистовая. Ведь сейчас есть такие? А?
...А Вы красивая будете, Маша! – она отложила фотографии, продолжая смотреть на Марию, глядевшую на неё с недоумением.
– Есть! – со вздохом сказала она.
– Вы не сердитесь на меня, но мне кажется, что Вы слишком много внимания и тревоги уделяете увиденному. Это ведь только событие в вашей жизни. Событие, которое уже легло в историю Вашей и моей жизни, но легло оно по–разному у вас и у меня. Оно уже есть! Что теперь с ним делать?..
Я к своему отношусь с благодарностью и без тревоги. Почему же Вас оно тревожит? Вашего друга – Диму ясно почему – он ученый и ему надо все объяснить и понять. А нам, видимо, – просто принять и наслаждаться столь удивительными событиями и совпадениями.
Мария сидела, подперев голову ладонью, смотрела на хозяйку, слушала и молчала, а та улыбаясь разглядывала её.
– ... Светло–голубую. С большим воротом. Свободную. А шарфик беленький. Тоненький-тоненький. Почти прозрачный, – тихо сказала Мария.
– А голубая не холодит взгляд? – Надежда Петровна с сомнением наклонила голову, глядя на Марию.
– Холодит! – согласилась Мария. – Но сразу так резко переходить нельзя. Люди не поймут.
Грустно добавила она.
– Не поймут! – согласилась хозяйка. – А юбку повыше? Или как?
– Думаю надо повыше! – предположила Мария.
– И пояс широкий? – с надеждой спросила Надежда Петровна.
– Можно широкий. Тогда юбку надо сажать на бедра плотно, – предложила Мария. – плотненько так, чтоб складок под поясом не было.
– Плотно, так плотно. Посадим! Было бы на что... – Надежда Петровна улыбалась. – А это... И рукав длинный с широкими манжетами. И эти...