Возвращение
Шрифт:
Мария подумала, что ответить, а потом сказала: – Я принесу фотографии мамы и папы. При случае.
Надежда Петровна внимательно посмотрела на неё.
– Ну, вот! Вроде я понял, что должен был понять, – Сергей зашел, неся рулоны. – Мне понадобилось бы около получаса, чтоб эти формы представить в вашем компьютере. А Вы бы, Надежда Петровна, потом их не спеша заполнили бы. А потом мы бы их – эти базы данных «поломали» немного. Покрутили бы, повертели бы с разных сторон. Но... Времени у меня, к
– Сережа! Ну, что Вы. Я буду очень рада. Вы будете «копаться» в компьютере, а мы с Машей будем, копаться в её бумагах.
Машенька, вы же к следующему приезду привезете то, что у Вас уже оконтурилось. Расскажите мне? Может, и я на что сгожусь. – Надежда Петровна хитро посмотрела на Машу.
– Да, у меня все в черновом варианте. Мне там и самой-то не все понятно, – засмущалась та.
– А вот и хорошо! А и хорошо это! Вот к приезду и подготовите. Время – оно быстро летит. Быстро! Нет его, чтоб сегодняшнее откладывать на завтра.
Хозяйка продолжала улыбаться.
– Маша! Я покину вас. Если тебя устроит, то часа через два, три я могу за тобой заехать – куда ты скажешь, или забрать отсюда?
– Машенька, оставайтесь. Пусть Сережа отлучится, – Надежда Петровна коснулась Машиной руки.
У Сергея зазвонил телефон.
– Отпечатки. Отпечатки пальцев надо сравнить. Возьмите у неё отпечатки пальцев, я сравню их с Машиными, – раздался возбужденный голос Димки.
– Как ты себе это представляешь? – спросил Сергей с удивлением.
– Я никак не представляю! А ты представляешь, что будет, если они совпадут? Ты представляешь? А раз представляешь, то скажите мне – где я могу их взять и я поползу отсюда на коленях туда. Я поползу, даже не одеваясь.
– Дима, но это же «не горит», – сказал Сергей, глядя на Марию.
– Это у кого не горит? У тебя не горит? У тебя не горит! У тебя ничего не горит! А вот у меня горит! – раздались гудки.
Мария вопросительно посмотрела на Сергея.
– Димка, – сказал он, не комментируя, – заведенный уже.
Сергея проводили до самых дверей, и он пообещал перед тем, как заехать, позвонить.
– А Вы знаете, Маша, Ваш Сережа очень похож на одного молодого человека. Но тот, к сожалению, погиб. Давно. Нелепая и трагическая смерть.
Они прошли и опять сели за стол. Мария взглянула на камею. Розы в ладони девушки не было. Она просто рассматривала свою ладонь, как бы стараясь разглядеть на ней свою судьбу. Лицо из радостного и веселого превратилось в грустное и печальное.
Надежда Петровна заметила
– Роза пропала или появилась? – спросила она.
– Пропала, – тихо сказала Мария.
– Вот такая она – эта камея.
Историю её уже, видимо, не знает никто. Когда-то моя бабушка выменяла её на хлеб. У женщины было двое детей и она предложила эту брошь в обмен на еду. Давно было это и далеко. Бабушка, почему-то не смогла отказать и отдала последнее, что было в доме им. Надеюсь, тот хлеб помог кому-то. А бабушка ей очень дорожила. Это сердолик.
Это было далеко отсюда. Очень далеко и давно.
Посмотрите, – она сняла брошь и протянула Марии.
– Видите, тут есть элементы и интальо. Может поэтому, в зависимости от угла взора, у юной девушки, то есть роза, то она превращается в линии на её ладони.
Конечно же, я показывала её ювелирам. Они ничего определенного сказать не могут. Говорят, что аналогов не встречали, и описания подобных вещей в наличии у них нет.
Её возраст? Это надо делать специальные анализы. А я не хочу. Еще сказали, что виноград на ней... Говорят, что такого винограда уже около тысячи лет нет на земле.
Мария с удивлением рассматривала камею, поворачивая ей на ладони под разными углами.
– А ещё хироманты сказали, что линии на ладони у девушки предсказывают трудную и счастливую жизнь ей.
Как это все похоже на нашу русскую литературу. Если счастливым быть – то обязательно через трудность, лишение, а иногда и горе.
Бывает ли счастье без них? Без этих трудностей и огорчений. Нет, видимо. Так и хотят они вместе.
Надежда Петровна замолкла и стала смотреть на Марию.
– Замечательная работа, – та протянула брошь хозяйке. – Ничего подобного не приходилось видеть!
– Я её очень люблю. И надеваю только по великим праздникам, или для дорогих гостей.
А давайте–ка ещё чайку, – Надежда Петровна надела камею, поправила воротничок и пошла на кухню.
– Его сбила машина, – сказала она, входя с чайником. – Тогда и машин-то не было столько, а вот...
Он ждал меня. Сидел в машине, когда с автобусом что-то случилось, и он, наехав на машину, вдавил её в стену дома. Это было около библиотеки. Я там очень часто прохожу. Просто сидел и ждал меня.
Врачи сказали, что все произошло мгновенно.
Сидел, ждал меня, а вот... Я никому не рассказывала. А Вам рассказала. Ваш Сережа очень похож на него. Нет, не лицом, а как-то... То ли поворотом головы, то ли речью своей, то ли улыбкой. А может мне так кажется просто.