Возвращение
Шрифт:
В его голосе прозвучала такая железная решимость, что я мысленно ему поаплодировал. Гляди-ка, кто бы мог подумать, что он готов биться за своё счастье до победного конца! Ну что ж, надо пойти ему навстречу.
– Ладно, Саймон, у нас в запасе ещё пара дней, что-нибудь придумаем. А пока нужно как следует выспаться, кажется, я сегодня немного перебрал.
Глава IV
В течение следующего дня я решал вопрос о гастролях артистов Ленинградской филармонии по Соединённым Штатам. Обязательным
– Что ж, дело хорошее, пусть американцы знакомятся с советской культурой. Тем более и финансовые расходы вы берёте на себя. Но почему именно Ленинградская филармония? В стране есть немало и других хороших театров, тот же Большой...
– Дело в том, что это просьба моего хорошего товарища, уроженца Петербурга, чья мама была в прежней столице известной певицей, - выдал я экспромт.
– Да? И как её фамилия?
Вот же блин, угодил впросак. Надо как-то выкручиваться.
– Как её фамилия - не знаю, она давно скончалась. Возможно, Вержбовская. Во всяком случае, эту фамилию носит мой товарищ.
– М-м-м, не слышал, возможно, она была не очень известна... Как бы там ни было, мистер Бёрд, ваше предложение лично меня заинтересовало. Хотя, безусловно, я должен посоветоваться с товарищами, не я один принимаю такие решения, хотя без моей подписи никто никуда не выезжает, - хохотнул он.
– Уверен, вы сможете с ними поговорить так, что они примут верное решение, - душевно улыбнулся я.
– Тогда у меня к вам ещё одна просьба, Николай Николаевич. Можно сделать так, чтобы на гастроли отправились только актёры, плюс обслуживающий персонал в лице костюмера и гримёра, ну и кто там ещё, без кого нельзя обойтись, но без лишнего сопровождения в лице директора театра и прочих чиновников?
– Почему же это лишнего?
– откинулся от удивления в своём кресле Беспалов.
– Да вы сами посудите, зачем ездят за границу все эти деятели, которые сами на сцене не появляются, никакой существенной пользы не приносят, а только путаются под ногами да бегают по магазинам? Нет, я понимаю, кто-то должен следить за порядком, чтобы никто не загулял, не выставил, так сказать, образ советского артиста в негативном свете. Но есть же в коллективе Ленинградской филармонии комсомольцы, а возможно и коммунисты?! Какой-нибудь парторг, не знаю... Наверняка есть! Вот пусть и возьмёт на себя администраторские функции.
– Ну не знаю, - прогудел ПредКом.
– Меня могут не понять... кое-где.
– Николай Николаевич, - доверчиво понизил я голос, - догадываюсь, о чём вы... Хорошо, пусть под видом администратора едет сотрудник соответствующих органов. Я ничего не имею против, таков у вас порядок, и вы не можете пойти против. Но в ваших силах отсечь действительно лишних людей. Уверен, если захотите - у нас с вами всё
Я расстегнул портфель и поставил на стол бутылку шотландского виски, в самой Шотландии именуемого скотчем. Одну такую я уже вручил Микояну ещё во время нашей первой с ним встречи, теперь вот и вторая, надеюсь, пригодится.
– Держите, сувенир из Америки. 'Chivas Regal 12', не менее 12 лет выдержки в дубовой бочке.
– Что вы, что вы, я не могу...
– Берите, это не какая-нибудь взятка, а всего лишь подарок от друга, которым, надеюсь, вы меня считаете.
Беспалов, секунду посомневавшись, с хэканьем нагнулся, протягивая руку к бутылке, затем с полминуты крутил её, разглядывая со всех сторон, словно какую-то диковинку.
– Ну спасибо, удружили, - довольно прокряхтел он.
– Нас каким-то скотчем угощали на приеме в британском посольстве в прошлом месяце, ничего, понравился, хоть и вкус необычный, уж этот, думаю, точно не хуже будет.
И убрал бутылку в сейф, после чего с серьёзным видом повернулся ко мне.
– Ладно, мистер Бёрд, мы учтём ваши пожелания. Хотя, повторюсь, на 100 процентов обещать ничего не могу.
– Заранее благодарен, Николай Николаевич. Через час с небольшим, - я бросил взгляд на циферблат недавно приобретённых 'Longines', - у меня запланирована встреча с товарищем Большаковым.
– Это который возглавляет министерство кинематографии? А с ним что за дела, если не секрет?
– Да вот, пока гостил в Росс... то есть в СССР, родилась идея экранизировать гоголевского 'Вия'.
– Интересно посмотреть, что из этого получится.
– Надеюсь, что получится, - улыбнулся я, пожимая протянутую на прощанье руку.
Передвигался я на автомобиле из гаража всё того же Микояна. Водитель был вчерашний, Володя, но сегодня я ездил один, а Стетсон остался в гостинице. До Малого Гнездниковского переулка,7 мы добрались за двадцать минут. Кабинет Большакова находился на втором этаже здания, некогда бывшим усадьбой промышленника Георгия Лианозова.
– Здравствуйте, мистер Бёрд! Рад наконец-то познакомиться с вами вживую.
Иван Григорьевич вышел из-за стола, протягивая навстречу мне сразу обе руки. Не люблю хождения по чиновничьим кабинетам, особенно по высоким, но порою некуда деваться. Вот и на этот раз попили чайку с лимоном и конфетами фабрики 'Рот Фронт', причём за чаепитием мне пришлось выслушать похвальные отзывы и о фильме 'Из России с любовью', и о больших сборах в советских кинотеатрах, часть денег с которых, как напомнил Иван Григорьевич, ушла на мой счет в одном из швейцарских банков.
После чего мы, наконец, приступили к обсуждению возможного сотрудничества на ниве любви к Гоголю.
Около шести вечера, чертовски голодный - чаем с конфетами особенно не наешься - я постучался в соседний, занимаемый Стетсоном номер.
– Ну как всё прошло, сэр?
Сэром меня Стетсон называл лишь в моменты крайнего волнения, что за ним наблюдалось чрезвычайно редко. Хе, переживает, засранец, мысленно ухмыльнулся я.
– Ты про визит к министру культуры или к министру кино?
– Конечно же, к министру культуры, мистер Бёрд! Вы же знаете, как я переживаю, удастся ваша задумка или нет.