Возвышение Меркурия. Книга 8
Шрифт:
Впрочем, когда я оказался рядом, он всё-таки отреагировал. Чуть повернув голову, тихо сказал.
— Меня нельзя трогать.
Позади хромал Алексей. Следом шагали Асука с Прохором, которые в отличие от меня не решались внаглую обогнать Рюриковича. Замыкал процессию телохранитель. Олег же, на всякий случай оставался в прихожей.
— Это ещё почему? — с искренним интересом уточнил я.
— А кто вам тогда всё расскажет, — не менее искренне удивился смертный.
Слева тяжело выдохнул добравшийся
Юнец, что валялся на полу, присмотрелся к перстню на его руке и тихо охнул.
— Вы что, из императорского рода? Прям настоящий Рюрикович?
Как-то слишком показательно он удивлялся, для того, кто заправлял жизнью целого особняка и несколько минут назад ожесточённо имел юную патрицианку. Да и в целом, не походил на внезапно раскрытого заговорщика, которого ждёт расправа. Слишком уж уверенно выглядел.
Возникшее подозрение заставило отдать мысленный приказ Сандалу и тот вернулся в призрачный облик, сразу же сорвавшись с места. А вот я поймал на себе заинтересованный взгляд Алексея.
— Так это и есть твой дракон? Знаешь, судя по газетным статьям, я думал он побольше будет.
Спутник, который осматривал подвалы особняка, молнией устремился обратно. Уже через секунду перед лицом царевича возникла белая драконья голова, которая тихо, но отчётливо прорычала.
— Я ведь могу и для тебя прр-р-ридумать песню. Осторр-р-рожнее, прр-р-ринц!
Исчезнув, снова рванул вниз, а Рюрикович ошеломлённо моргнул и снова посмотрел на меня.
— Погоди… Как ты ему… В смысле, он что, живой?
Растерянность была понятна. Создание псевдоразума в призрачных конструктах, являлось крайне сложной задачей. Хотя, на текущем уровне силы, я бы, пожалуй, тоже не справился. Но с точки зрениях смертных Одарённых, всё было ещё хуже — на весь мир насчитывалось всего несколько разумных призрачных конструктов.
Так что вывод напрашивался сам собой — мой спутник разумен. Либо у меня очень странное чувство юмора. Хотя, судя по ошарашенному виду царевича, второй вариант он сразу же отмёл.
Впрочем, одного укоризненного взгляда, оказалось достаточно, чтобы Алексей вспомнил о лежащем перед нами пленнике.
Тот же, когда в него уперлись наши взгляды, беспокойно заёрзал.
— Я всё скажу. Вы только не убивайте.
Вроде бы смертный говорил вполне логичные вещи. Любой испугается, если в дом вломится группа Одарённых, а тебя самого собьёт с ног дракон. Пусть и относительно небольшого размера.
Вид он себе тоже старался придать испуганный. Но имелась одна проблема — среди оттенков его сознания, не было настоящего страха. Он делал вид, что боялся. Возможно даже сам так думал. На деле же, его разум оставался спокойным.
Я
— Что стало с этими людьми? Кто ты такой? И что здесь вообще творится?
Одно слово — Рюрикович. Вместо того, чтобы поинтересоваться судьбой Анны Волконской, из-за которой мы сюда в первую очередь и заявились, сразу же перешёл к глобальным вопросам.
— Меня просто оставили присматривать за домом, господин. Приказали следить, чтобы эти не разбредались и не творили лишнего. А что с ними сделали, я не ведаю.
Раз в особняке не было никого, кто мог бы прийти на помощь, значит причина странного поведения крылась в самом смертном. Вот только, я никак не мог понять, что именно с ним было не так. Следов ментального вмешательства я не видел. Никаких артефактов у него тоже не имелось. Он даже Одарённым не был.
— Кто отдал тебе этот приказ?
В голосе царевича прорезалась сталь и юнец вполне натурально задрожал.
— Её Сиятельство… Василина Шуйская. Не убивайте, милостивый господин. Я человек подневольный, силой не владею. Сказали, если не буду делать то, что велено, со мной будет то же самое.
Алексей нахмурился, глянув на меня. А я вспомнил разговор Одарённого, что прибыл с княжичем Долгоруким, когда тот явился за своей невестой. Тот ведь тоже говорил про какую-то Шуйскую, связанную с Хранителями. Если глянуть на это под таким углом, то версия имела смысл.
Но это не отменяло всех тех странностей, которые я подметил в поведении смертного. Не говоря уже о том, что никто не станет вот так запросто сдавать своего господина. Или, как в данном случае, госпожу. Как правило, людя хотя бы для вида, пытались поиграть в молчащих героев. Этот же, был готов всё выложить, как только нас увидел.
Сандал облетал дом, наблюдая за окрестностями. А я отступил в сторону, оглянувшись на Прохора, который с интересом наблюдал за беседой, продолжая держать в руке револьвер.
— Сконцентрируйся на нём. Попробуй сдвинуть с места то, что внутри.
На лице царевича, который тоже бросил взгляд назад, проступило недоумение. А вот мой адъютант, посмотрев на юношу, что так и лежал на спине, непонимающе нахмурился.
— Он ведь живой, Ваше Благородие. А вдруг, убью ненароком.
Я мрачно хмыкнул, покосившись на смертного.
— Те внизу, тоже ведь живыми казались, верно? Выполняй приказ, солдат.
Стоило чуть надавить в последних словах, как гвардеец встрепенулся и убрав оружие, потянулся своим Даром к пленному. А стоящий рядом царевич, тихо поинтересовался.