Вперед, конюшня!

Штерн Борис Гедальевич

– А, это ты,- сказал он.

– Да, это я.

– Что ты здесь делаешь, Везунчик?

– Пришел наниматься.

– Кто пришел наниматься? Ты?

– Я.

Тиффози совсем очумели, узнав меня.

– Пошли к тебе, поговорить надо,- сказал я.

Мы отправились к Степану домой. Ничего у него была комнатушка на первом этаже, удобная,- двери нараспашку, входи-кто-хошь, к тому же всегда в случае чего можно выпрыгнуть в окно.

– Садись. Как там Лобан?
– ритуально спросил Мазила, выставляя мне единственный в комнате кривой стул. Сам уселся на подоконник.

–

Мне некогда говорить о Лобане. Ты мне нужен, Степа.

– Сколько ты мне дашь?

– Почему ты не спрашиваешь, что нужно делать?

– Сколько ты мне дашь?

– Сколько захочешь. Ящик коньяка и холодильник с закуской.

– Что нужно делать?

– Найди мне Сан Саныча, дядю Витю-Пентагона и Колюэлектрика.

– Разве они еще живы?

– Узнай, найди.

– Это обойдется дороже ящика коньяка.

– Не дороже денег.- Я кинул на стол пачку хрустящих стокварковых купюр, половину своего генеральского жалованья.

Мазила чуть не выпал из окна.

– Это еще не все. Ты давно не был в отпуске...

– Я никогда не был в отпуске.

– Вот и хорошо. Поработаешь. Ты отправишься на "Маракканну". В отпуск от безработицы. Будешь пить коньяк в моей комнате и отвечать от моего имени по вертушке. Недели две-три, месяц, два. Сколько понадобится. Будешь ходить в моей спортивной форме. Будешь лечиться у доктора Вольфа. Ужинать будешь на камбузе у шеф-кока. Обед он тебе сам принесет. А к завтраку ты все равно не встанешь. Что еще... Ребят не спаивать. Деньги кончатся - дам еще. У меня их много.

– Да зачем все это?

– Не твое дело.

– Так не пойдет. Я должен знать.

– За мной охотятся.

– Но мой голос - не твой голос.

– Ты будешь отвечать пьяным голосом.

– Я не уверен, что захочу там пить.

– Не пей, молодец. Но отвечай пьяным голосом: пьяный голос по вертушке - он и есть пьяный голос - мой, твой, ничей.

– А можно взять с собой Левку Курица?

– Нет. Ты один. У Левки свои дела.

– Телевизор-то хоть у тебя есть?

– Там все есть. Если чего не найдешь - щелкнешь пальцами, Хуго тебе принесет.

ЯВЛЕНИЕ САН САНЫЧ-САНА. СРЫВ С РЕЗЬБЫ.

ТОК ВРЕМЕНИ.

ГЕНЕРАЛЬСКИЙ КОЗЕЛ.

Степан отправился на розыски, а я выбросил из его комнаты старый стул, заказал холодильник с едой, купил коробочку с дорогим домино (из зеленой яшмы с точками золотого тиснения), четыре приличных кресла, ящик "Соломона" и демонстративно выставил ящик на подоконник, чтобы все Посторонние Наблюдатели, какие есть на свете, видели, что я простой парень и занимаюсь тем, чем занимаются простые парни,- выпивают и забивают козла.

"Я оправдывал свое поведение тем, что жеребцам к профессиональным футбольным навыкам следовало прибавить практические умения сантехников-монтажников - чинить силовые краны, менять подпространственные трубы, прочищать галактические унитазы - да-да, все это нужно было уметь для проведения решающей операции в ПРОГЛОДЕ. Я уже где-то писал об этом комбинации "крест", "вертушка", "сливай воду" и пр. входили в систему Лобана. Ребятам нужен был хороший тренер-сантехник, специалист этого дела. Да, Сан

Саныч-сан нужен был для Проекта, но это всего лишь оправдание моего срыва - я просто крепко перепугался из-за этих закорючек - да, испугался! нервишки стали ни к черту!" На следующий день подоспел холодильник с едой, я был уже хорош, а Степа Мазила за это время провел -чуть ли не вселенский розыск. И Сан Саныч-сан нашелся! Жив курилка!

Нашлись все старички - и Сан Саныч, и Коля-электрик, и дворник дядя Витя-Пентагон, названный так за склонность к силовым решениям всех вопросов и за пятиконечную звезду в ухе. Они все втроем жили в каком-то занюханном Доме Ветеранов на краю какого-то Красного Сурогата. Степан привез их в медицинском "воронке":

– Сантехника вызывали?

И передо мной появился Сан Саныч-сан. Он был испуган, не знал, куда и зачем его притащили, и держал заветную фигу в кармане. Из-за его спины выглядывали такие же дрожащие Коля-электрик и дядя Витя-Пентагон.

Я дал Степану ключ от моей маракканнской резиденции.

Мазила засел там вместо меня и честно пил один (или не один, не знаю), отвечая на звонки,- месяц? два? три?
– не знаю, не помню, я находился в каком-то релятивистском коктейле - время слилось с пространством, пространство смешалось со временем, и Посторонние Наблюдатели, возможно, поверили в то, что мне на все наплевать.

"Ни черта Они, конечно, не поверили, но это не суть важно - важно было доказать... нет, показать (что уж Им доказывать!), что я простой парень и что мне все эти Ихние закорючки до лампочки." Старички не сильно изменились за эти годы (давно заметил, что трудяги-старички привыкают долго жить и не изменяться), но меня они не сразу узнали, никак не могли поверить, что этот важный генерал и есть тот самый пацан, который подавал гаечные ключи и бегал на Угол за водкой.

Спросили: - Какие у тебя проблемы, сынок?

– Ребята, нужно отвести душу.

У них загорелись глаза.

– Это мы враз,- сказал Сан Саныч.

Мы выпили, поели, закурили, испуг у них прошел, и мы взялись за дело за Настоящее Дело, а не за какое-то там спасение Вселенной!
– мы принялись забивать Генеральского Козла. Сколько это продолжалось - неделю, месяц, два, год?
– не помню. Долго. Настоящее Дело не терпит суеты. Мы отводили душу за всю прошедшую и на всю оставшуюся жизнь. "Рыба!" - орал Сан Саныч. Помню уважительные футбольно-тиффозные рожи, заглядывавшие в окно. Дядя Витя-Пентагон гонял эти рожи за водкой (коньяк старички не очень-то уважали). Потом, кажется, привезли второй холодильник, первый забрали, а мы продолжали отводить душу.

Время шло или стояло - не знаю.

– Чего тебе нужно, сынок?
– спрашивал Сан Саныч.
– Хрусты в кармане, звезда на погоне,- чего еще?

– Душу отвести нужно.

– Хочешь совет?

– Да!

– Наливай.

Что мы и делали. Потом - не помню, не знаю, почудилось?
– открылась дверь и вошел Я-молодой, из другой Вселенной, в носках и с грязными сапогами в руках. (Потом я спросил у доктора Вольфа: "Мне почудилось?" Он промолчал.) Я-молодой сказал:

– Грязь по колено. Куда спаги поставить?