Врач космического корабля
Шрифт:
– Так сильна? Я заберу это сообщение. А теперь – когда это должно произойти?
– Самое большее, через полтора часа. Возможно на несколько минут позже, но не намного.
Дон обнаружил, что непроизвольно затаил дыхание, и выдохнул.
– Хорошо, иду к вам. Свяжитесь с пассажиром по имени Угалде и передайте, что я жду его в рубке. И старшину Курикку тоже.
Девяносто минут на то, чтобы развернуть корабль! Как будто бы совершенно невозможно, и, тем не менее, совершенно необходимо. Глубоко задумавшись, Дон проделал обратный путь в рубку чисто автоматически и нос к носу столкнулся с разъяренным доктором Угалде.
– Вы
– Меньше чем через полтора часа буря будет здесь, – тихо произнес Дон. – Буря не будет ждать. Наше время истекает, доктор.
Лицо Угалде посерело, и он рухнул в кресло.
– Тогда... слишком поздно, – прошептал он.
– Я так не думаю. Мы все еще можем сманеврировать, не совершая ничего экстраординарного. – Дон улыбнулся, увидев удивленные лица Курикки и вахтенного. – У нас нет другого выхода, незачем смотреть на меня так удивленно. Как вы знаете, все коммерческие ракетные лайнеры управляются исключительно автоматически. Тем не менее, я готов поспорить, что все вы летали на собственных космических яхтах или катерах. Первым астронавтам, когда автоматика выходила из строя, приходилось пилотировать вручную. Мы сделаем то же самое... Итак, Курикка, что надо предпринять в первую очередь, чтобы начать менять положение корабля?
Старшина казался еще более хмурым, чем обычно.
– Этим всегда занимается компьютер, сэр. Пилот лишь вводил ему данные и команды, а затем мы просто сидели и смотрели, что происходит.
– Предусмотрено ли ручное управление на случай аварии?
– Да, хотя мы никогда им не пользовались. Оно здесь.
Дон подошел к пульту управления и посмотрел на циферблаты и переключатели.
– А теперь не можете ли вы мне объяснить, что здесь происходит при коррекции курса?
Этого, конечно, не было в инструкциях, а старшина Курикка привык действовать строго по инструкции. Однако он был достаточно образован, чтобы понять: бывают ситуации, когда инструкции следует отставить. Неохотно, не без внутренней борьбы, он подошел к пульту и включил экран.
– У нас две специальные телекамеры, – начал он объяснение. – Одна на носу, в обсерватории, другая на корме. Она расположена на главной оси между ходовыми дюзами. Перед вами изображение носовой камеры, – он указал на экран, где у края виднелось Солнце. Ту же картину Дон наблюдал из обсерватории.
– Здесь, в основании центральной трубы, – продолжал Курикка, – вокруг реакторной сферы расположен направляющий рельс. По нему в направлении, обратном вращению корабля, ездят малые ракетные двигатели. Их движение нейтрализует наше вращение, так что их сопла направлены всегда в одну сторону. Достаточно небольшой тяги, чтобы корабль начал переворачиваться – до тех пор, пока не займет нужное положение в пространстве. А затем компьютер дает команду на другую дюзу, нейтрализующую вращение, вызванное первой.
Дон взглянул на часы, но заставил себя отвести взгляд раньше, чем успел поглядеть, сколько именно осталось времени. Ответ оказался почти таким же простым, как он и ожидал. Дон обернулся и обратился к мексиканскому математику:
– Доктор Угалде, подойдите, пожалуйста, сюда и проверьте мои рассуждения. Вы слышали, что сказал старшина, так что вы в курсе наших рассуждений. Сейчас Солнце светит нам прямо по курсу, и корабль нужно развернуть примерно на 180
Угалде насупился от напряжения, затем стал быстро писать короткие уравнения в своем большом блокноте, переплетенным в кожу.
– Все достаточно просто, – ответил он. – Второе включение тяги должно по длительности в точности совпадать с первым и быть сориентированным в пространстве и во времени так, чтобы закончиться именно в тот момент, когда корабль займет нужное положение в пространстве.
– Пожалуйста, без подробностей, доктор. Просто скажите, сработает это или нет.
Математик посмотрел на них удивленно.
– Конечно, сработает. Почему бы и нет? Разве компьютер делает что-то другое? Вы просто сделаете то же самое, только с меньшей точностью.
– С меньшей или нет, но в этом спасение наших жизней!
Дон возбужденно стукнул кулаком по ладони.
– Если хотите, начинайте не медля. Ваше знание теории и навыки старшины Курикки в управлении судном сделают эту работу вполне по плечу для вас двоих.
Только теперь Дон позволил себе взглянуть на часы и едва не присвистнул от удивления, поняв, как мало у них осталось времени.
Меньше сорока пяти минут отделяло их от того мига, когда на корабль обрушится смертоносный радиационный шквал.
– Каптенармус Дженнет просит вас к телефону, – произнес чей-то голос, прервав его размышления. Вахтенный протягивал Дону телефонную трубку.
– Капитан слушает.
– Это каптенармус, сэр. С пассажирами, кажется, возникли небольшие неприятности. Я хотел бы знать, не смогли бы вы прийти сюда и потолковать с ними.
– Нет, сейчас на это нет времени. Как только смогу, сразу присоединюсь к вам в машинном отделении. Там и побеседуем с ними.
Последовала секундная пауза.
Когда каптенармус заговорил снова, в голосе его явственно проскальзывали беспокойные нотки:
– Я хотел, чтобы вы потолковали с ними именно об этом. Они не в машинном отделении. Они собрались в столовой и ультимативно заявили, что не двинутся оттуда до тех пор, пока не поговорят с капитаном или старшим офицером.
– Но разве пассажиры не знают, что все старшие офицеры погибли?
– Я не хотел пугать их, – голос каптенармуса зазвучал тише. Он определенно шептал прямо в трубку, чтобы никто не подслушал. – Я умышленно не стал вдаваться в детали, кроме тех, что непосредственно относятся к делу. Не можете ли вы спуститься сюда и объяснить ситуацию?
«Сумею ли?» – лихорадочно думал Дон.
Сейчас он ясно отдавал себе отчет в том, что, забыв о пассажирах, совершил ошибку. Отнесся к ним как к бессловесному грузу или стаду баранов. Все следовало объяснить сразу же. Сейчас он должен сказать им правду, и побыстрее.
Остались считанные минуты.
– Я скоро буду, – ответил он и повесил трубку.
– Капитан, здесь есть кое-что поважнее, – окликнул его доктор Угалде, увидев, что Дон поднялся.
– Что? – спросил Дон и подошел к пульту управления. Он увидел: на кормовом экране медленно раскачивалось Солнце.