Враг моего отца

Владимирова Анна

— Нам надо с этим что-то делать.

— М? — промычал он с полным ртом зубной пасты.

— Ну почему ты меня не сложил с себя?

— Не дави, — и он принялся полоскать рот водой, — и потом, я не хотел тебе портить эту ночь. И фиг с ней, со щекой…

На последней красовалась красноречивая помятость от моей макушки.

— Обещай, что больше этого не повторится — надо спать так, чтобы было удобно!

— Мелкая, — развернул он меня к себе, — самолюбию бывает иногда удобнее, чем телу, смирись, поцелуй меня и пошли завтракать!

Ну

вот как тут не подчиниться?

— А Сашей ты также командуешь?

— Для него слишком лайтово…

В доме все еще спали, когда мы прокрались на кухню с чемоданом.

=34

— Расскажи, — уселась я за стол по велению Багратова. Видимо, Фабия ему тут серьезную психологическую травму нанесла, что он теперь реабилитировался изо всех сил.

— Про Сашку? — обернулся от кофеварки. — Ну… ему лет, как тебе, сейчас заканчивает вторую вышку — юридическую, мечтает открыть свою фирму…

— Ты его мечты не осуществляешь?

— Нет, но содержу пока его, да. — Он поставил передо мной чашку с кофе.

Тишина вокруг и сочный запах зелени из сада просто плавили тело. И ярче чувствовались перемены, что произошли с нами. Я едва собирала себя по кусочкам, чтобы не растечься. Удивительно, как стало спокойно — и дом будто родной, и Лиссабон. Невероятно, как один человек может изменить восприятие обстановки.

— Ему повезло.

Слава лишь пожал плечами и поставил на стол тарелку с разогретыми панкейками:

— Фабия сказала, ты оценила.

Я прыснула.

Всю дорогу до аэропорта Слава держал меня за руку. Как и в аэропорту. Выдал стандартные бутылку воды и стаканчик кофе перед выходом на посадку.

— А этот психолог?.. — спросила я, наслаждаясь кофе.

— Думаю, тебе у него понравится, — сел рядом, — у него дом в лесу, как санаторий. Я, когда приезжаю, живу с ним.

— Вы друзья?

— Можно и так сказать.

— А у тебя вообще есть друзья?

— Марика, — улыбнулся он.

— О ла-ла, — покачала я головой, и он ответил своей завлекающей улыбкой. — А часто ты приезжаешь к психологу? — поинтересовалась осторожно.

— Теперь очень редко.

— Значит, психолог хороший.

— Мне нравится. Не напрягает, не лезет в душу… Данил как-то так все выворачивает, что кажется — ты сам ко всем выводам пришел. Я реально езжу к нему просто потому, что вроде как надо… Но уезжаю будто после психологической реабилитации.

— Звучит обнадеживающе, — я улыбнулась.

Никогда не была на таком этапе отношений. Мы занимались сексом, спали вместе в обнимку, держались за руку… и между нами ничего не ясно. Кто мы, как мы будем дальше… Спрашивать об этом смысла не было, потому что никто из нас ничего не знал. Это все — чистая импровизация, творчество, если можно так сказать. Когда творишь, не договариваешься. Багратов творил. Не первый раз, как я теперь знала, и творцом он был совсем другого порядка. Слава менял чужие жизни,

как ему хотелось. И это само по себе возносило мужчину в моих глазах до небывалых высот. Такими редко становятся, таких возможностей редко добиваются. Я вот, к примеру, добилась немного, погруженная в свои собственные проблемы. иногда казалось, что все, что я могу — вызывать жалость у окружающих. Багратова, уверена, ненавидят многие. Но ему плевать.

Хотела попросить позволить мне позвонить отцу, но не решалась. Я все еще его заложница, хоть все и изменилось между нами. У Багратова эта тема с моим отцом напоминала какой-то воспаленный нерв. Тронешь — рванет. И я боялась становиться причиной этой симптоматики.

В самолете меня вырубило, стоило Славе сложить меня в свои руки. Да и, похоже, меня вырубило вообще. Не испытывая никакого дискомфорта, я наслаждалась этим новым опытом, который для обычных людей доступен в ежедневном формате. По дороге из аэропорта в машине я улеглась Славе головой на колени, заполучив необычный ракурс: Слава со своим аристократическим носом — хотя он убеждал, что просто поломанным в драке — длинными ресницами и отражением Мадрида в его темно-карих глазах — они у нас одинаковые по цвету... и сплетенные пальцы. Мы много говорили обо всем, обходя главную тему — что дальше.

— Наконец, за городом, — тихо сообщил он.

— Хорошо, — сонно моргнула.

— Хочешь — поспи.

— Я давно сплю, — улыбнулась. — И ты мне снишься…

— Вот как? — он улыбнулся, не спуская взгляда с дороги. — Может, я тоже сплю?

— Не исключено…

— С моим везением, скорее сдох.

— Дурак, — покачала я головой.

— Счастливчик…

Я и правда уснула. А когда проснулась, двигатель уже не работал. Слух наполнялся шелестом деревьев и пением какой-то кукушки.

— Ого, Слав, — послышался тихий и мягкий мужской голос. — Я вам точно нужен?

— Привет, Дан…

Я открыла глаза и села, силясь быстрее проснуться, но выходило с трудом. В итоге чуть ли не наугад помахала Данилу, прежде чем Слава вытянул меня на свет из салона.

— Привет, — улыбнулась новому знакомому. Светловолосый, голубоглазый и очень симпатичный, как голливудский актер. Вылитый Джуд Лоу!

— Привет, — обаятельно улыбнулся он, щурясь на нас с Багратовым —я едва ли не висела в его объятьях.

— Простите, я сегодня что-то проснуться не могу…

— Вот как? — шире улыбнулся Данил. — Проходите.

Мне все больше казалось, что я не проснулась, а сплю. Место просто потрясающее — сосновый лес, тишина и деревянный двухэтажный шале. Легкий запах дыма и сдобы наполнял гостиную — одну комнату на весь первый этаж. Все здесь шептало: «Ложись и отдыхай». Дерево… много дерева во всем — кресла, стол, стены, потолок. И стекло — панорамные окна, перегородки. Истинно холостяцкое жилище, беспрецедентная чистота и множество многозначительных деталей — статуэток, картин, отражающих суть занятия хозяина.