Враг моего отца
Шрифт:
Злило, потому что он был прав. И потому что я бы дала ему этот шанс. Я хотела, чтобы он меня хотел! И совсем не потому, что так я что-то выиграю… Это как раз совсем не факт.
На этом мы слаженно прекратили препираться и целенаправленно пошли в сторону ближайшего кафе.
— Бери креветки, — подначивал меня Багратов с усмешкой, пока я изучала меню.
— На завтрак? — глянула на него. — Слава, расскажи мне о себе.
Надеялась, это его отвлечет от того, чтобы буравить меня своим непонятным взглядом. Мне хотелось разобраться,
=28
Или почему? Потому что нравится? Черт, Багратов — не тот человек, которого стоит подпускать к себе.
— Я, Мстислав Багратов, тысяча девятьсот восемьдесят третьего года рождения, родился в Москве, вырос там же, сидел…
— Ты сидел? — моргнула я.
— Да. — И он как ни в чем не бывало обратился к официантке. — Ты выбрала?
— Вот этот сандвич буду, — ткнула в непонятное название в меню, но вполне аппетитную его визуализацию.
Когда официантка ушла, Багратов продолжал:
— … держал сначала игровую забегаловку, потом сеть ремонтных мастерских, автомоек, ресторан…
— За что ты сидел?
— За другого человека, которого обвиняли в убийстве, — серьезно ответил он.
— Другого? — Не верила своим ушам. — Зачем?
— Затем, чтобы войти в доверие и получить возможности другого уровня. Раньше так проверялись надежные партнеры…
Он внимательно следил за моими эмоциями.
— Давно?
— В девятнадцать.
— И что за возможности тебе дали?
— Большие, Кристина. На старт хватило, потом я вышел из общих дел и уехал в Европу… — Не хотел вдаваться в подробности, но оно и понятно. — И увез младшего брата.
— У тебя есть брат?
— Саша. Учится сейчас в Риме…
— То есть, ты взял на себя заботу о брате, — заключила я.
— Больше некому, — пожал он равнодушно плечами и отвернулся в сторону залива, который было хорошо видно из окна кафе.
— А с Марикой как познакомился?
Я думала — переведу тему на более легкую.
— На какой-то тусовке в Амстердаме, — усмехнулся он. — Сто лет назад было — плохо помню.
Ага, как же!
— Она начинала двигать кони от передозировки какой-то дряни… — Я снова раскрыла от удивления глаза. — А всем было плевать вокруг. Ну я и вытащил ее оттуда. Потом клиника, мандарины с яблоками… и долгая реабилитация.
Я подперла щеку рукой, чтобы не ронять так откровенно челюсть. Слава просто специализировался на спасении разного рода утопающих!
— А в кино ты у нее снялся с какой целью?
Он медленно расплылся в чертовски сексуальной улыбке:
— Без цели. Она просила… Тебе дали посмотреть?
Я смущенно кивнула.
— Но я не смотрела, — добавила быстро.
— Почему?
— Зависть, Слава, — закатила я глаза. — Ты можешь сниматься в откровенных фильмах, а я — нет. Боюсь умереть
— Хохота?
Под аккомпанемент его насмешливого взгляда нам принесли заказ.
— Тогда бы точно посмотрела — поржать над тобой мне бы не помешало.
Боже, от его взгляда хотелось спрятаться под стол! Перестал усмехаться, только от этого стало не легче. Смотрел на меня, как… никогда никто не смотрел!
— Не хочешь Инстаграм свой порадовать? — спросил вдруг.
— Что ты все за него переживаешь? — примерялась я ножом и вилкой к сандвичу. Как же эту заразу изящно поглотить в присутствии этой порно звезды?
— Я может и не переживаю вовсе. Хочу примазаться к твоей славе.
— Ага, конечно, — попыталась проткнуть гастрономическую бомбу вилкой, на что Багратов шумно вздохнул:
— Кристин, ешь руками, не беси, обещаю не снимать тебя в процессе…
Я прыснула:
— Ты — само великодушие!
Изящно съесть эту заразу не вышло — я вытирала щеки от соуса после каждого укуса, а Багратов все это конечно же снимал на свой телефон.
— Извращенец, — ворчала я, облизываясь.
— Тут ты права, — убрал он довольный камеру.
— Правда?
— Наверное. Я же говорил — никогда не хотел таких, как ты…
Я провела языком по зубам, контролируя их безупречность, и привлекая внимание мужчины.
— А каких ты хотел?
— Доступных, простых и согласных на все, — обыденно признался он.
— Все?
— Люблю пожестче.
Я рассмеялась.
— Что смешного? — улыбнулся он.
— Ты вроде бы не беременный, чтобы хотеть таких странных вещей, как девочка с гаптофобией…
— Это необъяснимо, как и то, что мне нравится, как ты ешь…
Тут мне оставалось только улыбнуться — заслужил. Багратов, в отличие от меня, все же актером не был. И это чувствовалось во всем. Он искренне недоумевал, какого ж черта со мной носится, но не скрывал удовольствие. А такой мужчина, как он, мог позволить себе делать только то, что хочет. Вернее, он принципиально делал только то, что считал нужным. Он один, как целый фильм. В него хотелось всматриваться, разглядывать мелкие детали, эмоции…
— Пойдем, — взял он меня за руку, когда мы вышли на солнечную улицу. Лиссабон гармонично вписывался в этот день — такой же неожиданный, тесный, запутанный, простой, как печеные каштаны, которые тут продавали на каждом углу, и шумный, как продуктовый рынок с ресторанчиками. Слава держал меня за руку и утаскивал куда-то вверх, по узким каменным мостовым, через обзорные площадки в самое сердце старинного города. Когда мы выбрались на террасу какого-то замка — солнце уже пекло вовсю. Вид на крыши из красной черепицы умиротворял, захотелось уподобиться многочисленным котам и растянуться тут же на теплой каменной стене. Вдалеке блестело море, голубое небо привычно прорезали время от времени разноцветные самолеты, оповещая о своем скором появлении громким гулом.