Враг Самогеты
Шрифт:
– Теперь атакуй ты, – скомандовала я.
Она взмахнула наискось справа, рука отставала от ноги, и, даже не пробуя отбить этот удар, я успела легко уйти вбок. Голубоглазка не растерялась и решила сделать подсечку. Смело. С осторожностью у нее явно проблемы. Один мой точный, горизонтальный удар – и головы ей не сносить.
После некоторых пропущенных ею ударов, я предупреждающе подняла правую ладонь:
– Достаточно.
Она ждала моего вердикта.
– Не так плохо, атакуешь быстро, но не думаешь о защите. Исправим. На сегодня все.
Утомлять ее перед завтрашним подъемом смысла не было, вернемся – вот
– Еще указания будут? – оживилась Амидера.
– Да, ешь больше. Хороший воин должен хорошо кушать.
Подъем был ранним, задолго до рассвета. Индул, до этого вызвавшийся лично проводить нас к гномьему перевалу, за ужином извинился и объяснил, что сейчас не может оставить деревню, и выделил нам двоих провожатых. Своих лучших следопытов, по его словам. Идти предстояло пешком: сопровождать нас будут оборотни, и это лишало возможности использовать ездовых животных. Рядом с волками они волнуются, а подъем предстоит местами крутой. Ожидая, пока остальные соберутся, я прошлась по деревне, поднялась на пару ступеней смотровой башни и осмотрелась. Белые шапки гор выглядывали из-за голых ветвистых деревьев-великанов в окружении опавших и покрытых инеем листьев. Стылый, щетинистый ветер пробуждал горестные воспоминания и портил и без того невеселый настрой.
Дурные вести разлетаются быстро. Вчерашнее нападение, о котором, не сомневаюсь, знают уже за каждым лесным пригорком, поменяло порядок вещей. Если раньше леса Трундас считались безопасной территорий, то сейчас дворфы либо станут селиться ближе к оборотням, либо уйдут выше в горы, но там их ждет не самый дружелюбный сосед – гномы. Их вражда длится так долго, что никто уже не помнит, с чего она началась. Я подумала о своей земле: что сейчас происходит в пустошах Хангар, справляется ли Цебир?
Я непроизвольно покосилась на стоянку воинов Самогеты рядом с забором. После нападения на дворфов Индул разрешил им остаться в деревне оборотней. Они расставили свои походные палатки вокруг костра, у которого мы вчера разговаривали. И над их временной стоянкой в порывах ветра развивался флаг. Я с интересом разглядывала герб их княжества. На зеленой ткани виднелся нарисованный серой краской треугольник, сплетенный с трикветром. Треугольник – символ природной магии, хотя чаще стихийников обозначали в виде двух соприкасающихся треугольников, один угол смотрел вверх, другой вниз. Но на флаге был один треугольник, изображенный вершиной вниз. Если правильно помню, треугольники, смотрящие вверх, олицетворяли огонь и воздух, а вниз – землю и воду. Второй знак – трикветр, еще его называют трилистником, или тройничным узлом, – символ победы и магической силы. Если перевести герб дословно, получится что-то наподобие «Победа земли и воды».
Зелено-серый флаг напомнил мне разноцветные глаза князя-балабола. Может, расспросить, что ему известно о землях орков? Он должен что-то знать. Последний раз мы виделись в палатке моего вождя. Сердце больно сжалось и дыхание перехватило: у меня больше нет вождя, я сама от него отреклась.
Мимо в обличии волка пробежал Ортос и остановился рядом с Радой, мать помогла застегнуть на нем небольшую кладь. Одежду, оружие, припасы. До гномьего перевала идти полдня, если поспешим, возможно, успеем вернуться, хотя существует вероятность, что на обратном пути придется заночевать в лесу. Все зависит от того, что произойдет у гномов. К удивлению,
Драгон вызывал еще больше вопросов. Нетрудно было заметить, что с родными местами его мало что связывает, он был чужаком для своих, но и в мире людей за своего его никогда не примут. Люди – самовлюбленные создания, в этом их разве что лишь ушастые могут переплюнуть. Орки тоже не славятся гостеприимством и радушием, но это оттого, что мир вокруг не принимает и боится нас.
Погруженная в раздумья, я бесцельно блуждала взглядом, пока не остановилась на лице балабола. Он с интересом смотрел прямо на меня. Уйдя в свои размышления, проворонила момент и позволила ему подобраться достаточно близко. Вот в чьем взгляде не ощущалось страха, захотелось даже рыкнуть, чтобы припугнуть демонов в его разноцветных глазах.
– Жаль, телепатия совсем не мое, хотел бы знать, о чем думает злючка с таким печальным выражением лица. – лениво растягивая слова, произнес он, явно пытаясь вывести меня из равновесия.
– Гр-р… – внутренний рык все же сорвался с моих губ.
Обнажив клыки и опершись на перильца, я легко их перепрыгнула и приземлилась на обе ноги недалеко от него. Любой другой хотя бы дернулся, а этот остался спокойно стоять столбом. Делая вид, что не обращаю на него внимания, прошла мимо. Он задумчиво произнес мне в спину:
– Сдается мне, ты тот самый орк, что ушел в самоволку. Цебир просил передать пару слов, если встречу.
Я резко развернулась, даже слишком.
– Врешь. Вождь не стал бы просить тебя.
На последнем слове я сделала акцент, подчеркивая его ничтожность перед вождем орды.
Мы схлестнулись взглядами и внимательно изучали лица друг друга.
– Слышал, ты один из лучших воинов орды, – произнес балабол, все еще пронизывая взглядом.
– Соврали. Не следует доверять языкам предателей, болтающих о своем племени.
– Да, наверное, лучшие воины в обморок, как дебютантки на первом балу, не падают.
Вот, значит, что его интересует в первую очередь. Он доверяет нам ничуть не меньше, чем мы ему, и наверняка догадывается, что со мной и голубоглазкой что-то произошло в деревне дворфов.
– Мы пали жертвой вашего очарования, милорд, – издевательски промурлыкала я, изображая манеру разговора высокородки из ихних.
Удаляясь, поймала себя на мысли, что вслушиваюсь в его смех. Красивый смех у этого балабола. Тьфу ты, смех как смех.
О моем уходе из орды он знал наверняка. Неудивительно, князь-балабол мог все еще находиться поблизости, когда я покидала селение, или болтливый орк растрепал после кружки буюрна. Скверно, он явно заметил мою реакцию на упоминание Цебира. Если бы не это, можно было притвориться, что я не знаю, о чем мелет его язык без костей.
Уходя, я спиной чувствовала его пристальный взгляд. Понимала, это не последний наш разговор. Надо как можно скорее избавиться от его компании. Предчувствие подсказывало – чем он ближе, тем ближе и беда для меня.