Враг Самогеты

Пушкина Анна

Мордау по чуть-чуть раздвигал камень, и наконец петли вместе с дверью стали вываливаться из скалы. Ортос быстро подскочил, и они вместе с князем подхватили дверь. Дождались, пока я уберу руки, бесшумно положили ее на землю. Я довольно улыбалась: мы справились. Эфира дружески хлопнула меня по плечу, и только сейчас я почувствовала, как мне была необходима эта маленькая победа. Чувство контроля над своей силой, своей жизнью, пусть это все и весьма эфемерно, позволяло вновь обрести почву под ногами, даже если всего на мгновение.

– Отлично, – произнес Мор куда-то в сторону.

Сказано вроде как не мне, но это точно была похвала

в мою честь.

– Так бывает, когда силы вкладываешь не только в шевеление языка, – буркнула ему в ответ Эфира.

– Ты просто не знаешь, на что способен мой язык, – очаровательно улыбаясь, ответил князь.

Мы с Алгердой не сговариваясь одновременно закатили глаза, кажется, их частые перепалки начинали бесить всех вокруг, кроме них самих.

Молнии в ладонях княжны превратились в маленькую светящуюся сферу, на всякий случай она приготовилась атаковать, глядя в мрачный проход, уходивший вниз коридором пыльных ступеней. Первой, пригибаясь, шагнула Эфира, за ней Алгерда и я. Повторяя за княжной Самогеты, я даже решилась зажечь светящуюся сферу и почти не удивилась, когда мне это с легкостью удалось.

– Только не нападай, нам надо с ними поговорить, – предупреждающе шепнула я девушке.

Она не ответила, а я не могла отделаться от мысли, что моя сфера – это просто свет, а у нее настоящая шаровая молния, удерживаемая только силой. Шаровая молния в замкнутом пространстве – не очень хорошая идея. Оставалось надеяться, что она знает, что делает.

Широкий, но низкий коридор заставил нас всех сильно пригнуться. Сетсей прошел бы здесь лишь ползком, даже замыкающий шеренгу Мор, самый высокий из нас, шел, почти согнувшись.

Прислушиваясь, мы тихо приближались к цели. В конце нас ждал проем без дверей, откуда и шел тусклый свет. Подобравшись достаточно близко, мы расслышали приглушенные звуки. Голоса. Около проема Алгерда остановилась, дожидаясь брата, и натянула платок скрывая пол-лица, как в нашу первую встречу.

– Дамы вперед, – шепнул князь, когда поравнялся с нами.

Орк фыркнула и, выставив меч, ринулась было вперед, но князь ловко схватил ее за локоть:

– Дамы, обладающие настоящей магией, злючка, – договорил он и подал знак сестре. Та тенью обошла нас и бесшумно скользнула в проход. Не давая Эфире опомниться, Мордау подвинул ее и последовал за Алгердой. Орк прожгла сердитым взглядом его спину и, оглянувшись на нас с Ортосом, кивком показала держаться за ней.

Я зашла последней и на миг остолбенела, пытаясь взглядом охватить темные стены огромной пещеры-зала с цветными вкраплениями каких-то ярких камней. После низкого тоннеля не ожидала увидеть помещение размером в несколько бальных залов и потолком, уходящим так высоко вверх, что его было почти не разглядеть. Несмотря на множество факелов, света хватало с трудом. Эфира и наследники Самогеты застыли, внимательно глядя на гномов. Мне даже показалась, что Мор их пересчитывает, те, в свою очередь, притихли и уставились на незваных гостей.

Время словно схлопнулось, и вдруг все разом пришли в движение. Гномы, дико крича на своей тарабарщине, начали разбегаться, попутно швыряя в нас какие-то заклинания. По залу пронеслись молнии Алгерды, останавливая тех бегунов, которые спешили к темному коридору на другом конце пещеры. Я заметила знакомого кабана с кольцами на клыках. Зверь пятился от испуга, а упрямый гном пытался тащить его куда-то за собой.

Эфира резко

оттолкнула меня в сторону, и я полетела на пол. В этот момент над моей головой просвистело что-то тяжелое. Ударившись о стену, снаряд, похожий на большой комок засохшей земли, рассыпался. Ортос, в одно мгновение превратившись в волка, закрыл меня собой, единственную, чья реакция была медленнее остальных. Какие-то заклинания угодили прямо в Ортоса, он дернулся и зло оскалился. Оборотни, как и ящеры, стойки к магии, и чтобы их ранить, требуется более мощная сила.

– Мы пришли с миром! – громко крикнул князь и поднял руки.

От движения его рук каменный пол с какими-то рунными надписями и рисунками под нашими ногами дрогнул, а с потолка посыпалась пыльная крошка. Демонстрация силы князя заставила разбегающихся гномов наконец остановиться. А меня – выдохнуть и, немного высунувшись из-за Ортоса, внимательно рассмотреть маленький народец.

В зале было около десяти гномов: женщины, мужчины. И только сейчас присмотревшись, я заметила в углу трехуровневые деревянные кроватки и детей. Много, десятка два или больше. Они прятались, но, несмотря на малый рост, смотрели грозно, как взрослые. Невозможно было не сравнивать гномов с дворфами. Горный народец со своими братьями имел много общего, но все же различия были. Коренастые гномы ниже, имели большие приплюснутые носы, широкие плечи и заметно выделявшиеся крупные мышцы рук, видимо, от тяжелой работы. Головы мужчин-гномов, в отличие от дворфов, бриты налысо, зато они носили такие же лохматые бороды и украшали их кольцами и разноцветными камнями. Похожие украшения носили и женщины-гномы, вплетая их в густые толстые косы.

– Мы вежливо стучали, но нам никто не открыл, – произнес князь, и я, как всегда, уловила иронию в его голосе.

– Када не открывают, порядочный гость убирается, откуда пришел, – грубо ответил ему низким басом один из гномов с густой седой бородой. На его плече сидел черный ворон.

Птица пронзительно каркнула, и показалось, что птичий возглас прозвучал грубее, чем речь хозяина.

Я поняла, что пора вмешаться, пока гномы не передумали и не решили вновь удариться в бега. К тому же совершенно не хотелось пугать детей, продолжавших жаться за своими кроватками еще больше.

– Приветствую, я Амидера, дочь князя Потавы. Гномий народ всегда был дружен с моим отцом. Мы пришли лишь задать пару вопросов и не хотели никого напугать, но нам действительно никто не открыл у гномьего перевала. – Хотя говорила я негромко, эхо пещеры усилило мой голос, отчего он звучал уверенней и тверже.

Гномы принялись переглядываться и с подозрением рассматривать меня. Седобородый гном с вороном, который, похоже, был здесь за главного, даже сделал пару шагов в мою сторону, присматриваясь, и я сочла это хорошим знаком.

– Отчего князь сам не пожаловал, а незнамо к кому дочь прислал? – спросил он приветливее.

Я замешкалась, в глубине души тлела надежда, что найду отца и брата у гномов, но его вопрос мог означать только одно: их здесь нет.

– Почему гномий перевал больше не охраняют? – вышла вперед Эфира.

Стоя ближе всех, она почувствовала, что я растерялась, и перевела внимание на себя, за что я была ей благодарна.

Рассмотрев детей, орк засунула меч обратно в ножны.

– Не орочьего носа это дело, – буркнул другой гном с ярко-бурой бородой, украшенной большими разноцветными кристаллами.