Враги
Шрифт:
– Не хочу умирать, не хочу. Мне так страшно, мамочка…
Я точно был не в себе - нельзя же обрушивать на человека столько боли сразу… И поэтому, наверное, крепко зажмурившись, закричал так, что стало слышно, как осыпаются с ветвей лавины снега:
– Я соскучился по тебе, Ле, слышишь? Так соскучился, что больше не могу терпеть!
– и, сорвав голос, прохрипел, - где же ты, болван, отзовись…
Невидимая рука опрокинула меня на спину, закружив перед глазами кружевной рой снежинок. Их быстрое мельтешение слилось в воздушное полупрозрачное облако, в центре которого… был он, Лисёнок. Золотая коса, в нарушение правил не заправленная за пояс, развевалась под порывами
– Как же давно я не слышал твоего знаменитого вопля - думал, оглохну от такой радости… Не беспокойся обо мне, как видишь, твой друг-болван справляется, и ты сможешь. Вспомни заклинание, что мы выучили на последнем привале - если в теле осталась хоть искра жизни, оно поможет. К тому же, со смертью ведьмы её чары разрушатся. И, Терри, - он смутился, краснея, - я тоже очень по тебе скучал…
Из последних сил пытался дотронуться до протянутых мне тонких пальцев, но белое полотно мгновенно распалось сотнями снежинок и, покружившись, упорхнуло в никуда… Я продолжал лежать, улыбаясь и в возбуждении не замечая, как тело медленно, но верно теряет последние остатки тепла. Возникшая прямо передо носом лопоухая физиономия Дрю привела «мечтателя» в чувство:
– Терри, а Терри! Вставай скорее, ты уже почти такой же синий, как старая курица в сарае любимой бабули… Дай руку, вот так. И чего разлёгся? Понимаю, что пришлось не сладко, но ты вон какой молодец - гадину завалил. Я уж собрался помирать, когда кое-кто вдруг заголосил, как сумасшедший:
– Я соскучился, так-перетак!
– меня от страха аж подбросило выше вон той ветки, сразу вспотел, словно голой ж… сел на осиное гнездо. Ну, чего смеёшься? Очухался, наконец? Тогда выводи нас скорее из этого страшного места, ты же теперь за командира, и маг, к тому же…
Смахнув с глаз теперь уже слёзы смеха, кивнул:
– Спасибо, Дрю, что напомнил, кто я. Пойдём к Дару, надо попробовать одно заклинание…
Чудеса бывают, особенно, если знаешь «нужные слова» - я сам в этом убедился, прочитав их сначала над командиром разведчиков, а потом и над уцелевшими тяжело ранеными бойцами. Разбуженные удивительной магией Избранных, они постепенно пришли в себя, не сразу поверив сбивчивому и сильно приукрашенному буйной фантазией рассказу Дрю о «героических подвигах» молодого господина Терри, спасшего всех - ну, или почти всех - от козней коварной ведьмы…
Дар обнял меня, напоив крепким самогоном из своей фляги, и, с умилением похлопывая по спине, пробормотал:
– Молодец, сынок… Никто и не сомневался, что ты со всем справишься!
– но на робкую попытку расспросить его о таинственном монахе, помрачнев, нехотя буркнул:
– Не лезь в это, Терри, опасное дело…
Леам оказался прав и насчёт ведьмы - запретное колдовство исчезло вместе с ней, и за шумными обсуждениями моих «подвигов», даже не заметили, что стоим у городских ворот. А когда к нам подбежали обрадованные бойцы, так и не смогли толком объяснить, как здесь оказались. На всякий случай позвали местного священника, прочитавшего отгонявшую зло молитву и окропившего уцелевших разведчиков святой водой.
Капитан Шверг отправил Дара в город на несколько дней «долечиваться» и, перемигнувшись с ним, сказал мне так, чтобы слышали все:
– Избранный Терри-Ворон!
На отдых времени не было, и после лёгкого перекуса, основную часть которого составило большая кружка крепкого горячительного - убийца любой заразы - отряд отправился в путь. На этот раз я ехал рядом с разведчиками, впервые за многие дни не чувствуя на себе осуждающих и насмешливых взглядов, вдыхая полной грудью сырой весенний воздух и улыбаясь собственным мечтам…
Нет, это было не мимолётное счастье от долгожданной «победы» - меня, наконец-то, признали те, кем я всегда искренне восхищался, или радость от того, что в очередной раз удалось обмануть старуху-смерть. Перед глазами снова и снова проносилось видение, в котором Ле, задорно смеясь, подшучивал над одуревшим от счастья другом, лихо расправляясь с врагами, и мог видеть… Он признался, что тоже скучал, и только от одной мысли об этом глупое сердце Ворона заходилось в щенячьем восторге. И всё же…
Что-то меня смущало, не давая радоваться в полную силу. После мрака последних «встреч» с Леамом, эта– была слишком уж светлой. Как ему удалось так быстро справиться с проблемами: похоже, нашлась полная карта для поисков «Золотой сети», и с глазами всё вдруг стало в порядке даже без особенных очков…
Разве в жизни так бывает? Бывает, если ты по уши в дерьме, имя которому - Запретное колдовство…
Во что же ты опять вляпался, Лисёнок?
Умоляю, скажи, что я ошибся…
Глава 7. Погоня за монстром
После отступления из разрушенного монстрами Мехора, отряд капитана Шверга бросился вдогонку за Тварями из прорехи, чтобы уничтожить убийц…
Старый Мехор дымился, как брошенная в костёр мокрая трухлявая деревяшка. Чёрный дым и пепел его пожаров ещё долго сопровождали наше отступление, раздражая горло и заставляя глаза слезиться, хотя у многих бойцов отряда капитана Шверга обветренные щёки намокли совсем по другой причине… Подготовиться к тому, что мы увидели вчера, войдя в город, когда-то бывший столицей Герцогства и слывший по всему Западному побережью «истинным украшением Империи» - было невозможно. А ведь мы спешили на помощь изо всех сил…
Распахнутые ворота, чьи стальные пластины были вспороты Тварями из прорехи и смяты, словно листы серебристой бумаги. Разрушенные, ещё недавно казавшиеся такими надёжными укрепления, новые пушки, раздавленные гигантскими лапами как скорлупки лесных орехов, огромные вмятины и дыры на фасадах прекрасных соборов, сброшенные на землю священные колокола…
Всё это не так пугало, как впитавшееся в рыхлые камни старинных зданий и брусчатку улиц море крови. И тела несчастных горожан - разорванные, поруганные монстрами, словно специально выставленные на показ, чтобы мы, опоздавшие, боялись… И нам было страшно - даже тем закалённым в боях ветеранам, что, видя усеянное трупами поле боя, обычно цинично сплёвывали себе под ноги, ругая паршивых командиров и свои неуспевающие заживать раны.