Врата Шараака
Шрифт:
– Если хочешь есть, чего не убьешь живность какую? – остановился, наконец, таки!
– Чем? Пальцем? – съехидничала я.
– Ну да, – поставив руки, на таз, произнес он.
– Как?
– Ну как? Ты же можешь не только поднимать, но и забирать. Вот и забери. Он посмотрел по сторонам, о! Вон на ветке сидит глушанка. – ткнул пальцем в сторону от меня. Я повернулась в том направлении, куда он показывал, и там действительно сидела птичка, вроде наших перепелок, только с хвостом подлиньше и ногами побольше. Я вернула взгляд обратно на костяного.
– Я не умею!
– Как это не умеешь? Это ж азы практики!
– Какой практики? Я до вчера кости только
– Странная ты, какая то! То не умею, это не знаю. Где училась то?
– В МГУ.
– Где? Первый раз о такой школе слышу.
– Какой школе, трухлявый, это же УНИВЕРСИТЕТ! – психанула я. Видимо от голода.
– Что такое университет?
– Так подожди, а где я вообще? И как сюда попала?
– Ну как ты меня нашла, я не знаю, а вот где мы я тебе скажу, мы в Эллидоре!
– Где? Это где вообще? Далеко от Москвы, что – то я не помню такого города в России.
– Какой город, это мир! – вскинув руки, произнес он. И мы опять уставились друг на друга. Потом одновременно сели, скрестив ноги под себя. И облокотились на правые руки. Через некоторое время, скелетон начал свои предположения.
– Я когда то при жизни слышал про отправленцев, их из их мира выкидывали, за какие – то проступки. И они оказывались в нашем мире. Может ты одна из них?
– Ты про попаданцев? Такие, только в книжках бывают. – Вспоминая красивые обложки, продолжила я его предположения. – А с другой стороны, у нас некромантов нет. Про магию только в сказках да книжках пишут. Да и птиц таких я не видела, хотя это может новый вид. И одежда у тех ролевиков странная была, потасканная какая то, как будто они в ней постоянно ходят. Хрен знает, может и правда накосячила… ТААААК, стоп, вспомнила, я же ту тетку обозвала!
– Если она ведьма, то легко могла тебя изгнать сюда.
– Ну, выглядела она точно, как ведьма. Вся, в каких – то татуировках, символах и кулонах. Злобная, до жути.
– Дааааа уж, вот я, влип. – Он хлопнул себя по лбу. – Это мне теперь тебя всему учить, все объяснять!
– Чейто, это звучит как оскорбление! Вообще – то я способная! – обиженно пробормотала я.
Вдруг он резко подскочил и с каким – то энтузиазмом посмотрел на меня. – Хотя, есть у меня одна идея! Поможем друг другу, ты сможешь домой вернуться, а я… А я тебе помогу! В благодарность за воскрешение! Договорились?
– И как ты мне поможешь? – недоверчиво всмотрелась я в пустые глазницы, он почесал черепушку, – с обрыва, какого скинешь? Нету тела, нету дела?
– Нет, что ты, сопровожу до города Шараака, к вратам его, пройдешь через них, загадаешь желание, и оно сбудется!
– А, ага. И я такая, сразу прям поверила! Может там еще на одной левой ноге надо проскакать? Пальчики скрестить.
– Нет, только истинно желать того, чего просишь. Всем сердцем.
Я окинула снизу вверх двухметровые останки и, поднявшись, согласилась, – Ладно уж, веди. Все равно, у меня ни каких идеей. Доверюсь тебе. Как там тебя говоришь?
– Брален.
– а меня…
– … А тебя я назову Маристель.
– Фу, ну нет, зови меня…
– … последний раз говорю, имя свое не называй ни кому. Ибо зная имя твое,
– Ладно, ладно, я поняла, как птичку кокнуть. – Повернула я голову в сторону дерева, она там так и сидела, наблюдая за нами, – тупая какая – то, если честно птаха.
– Ну, это легко, – потер он руки, – ты должна поднять руку и почувствовать ее тепло. Вставай. – Поднял он меня на ноги, и поднял мою руку своей, выставляя ее вперед. – Давай. Чувствуй.
Я закрыла глаза и попыталась почувствовать тепло живого тела, но живот урчал так, что скоро нас почувствует какой – нибудь хищник, вспомнилась та половинка девушки, что висела подвешенной за шею на дереве. Опустив руку, повернулась к костяному. – Я тут, буквально перед тобой мертвячку одну встретила, половину ее, она со мной говорила, неупокоеную, почему?
– Потому что ты некромант, другие бы, ее не слышали. А ты что, упокоить ее захотела? Я думал, ты есть хочешь.
– Хочу, – насупилась я, – только не чувствую я ни какую теплоту.
– А ты думала, просто все будет? Тренируйся! А я пойду, хворост поищу. – И он ушел в противоположном направлении, оставив меня с этой тупицей наедине, я о себе!
– Ну что, птаха, тебе каюк! – я подняла руку вверх и начала прислушиваться к ощущениям. Ничего, еще раз, пусто, только прохладный ветерок щекотал кожу. И вдруг я почувствовала какую – то вонь, закрыв нос левой рукой я все пыталась сконцентрироваться. И тут руку обдало теплым ветерком, ПОЛУЧИЛОСЬ! Снова обдало, ветерком, так стоп. Что за монотонный ветерок. Да это же чье – то дыхание! Я открыла глаза, передо мной стоял какой – то недомедведь. Морда, немного более вытянутая, чем у обычного медведя, с мощной челюстью и большими острыми зубами. Его глаза светились ярким желтым цветом. Шерсть густая и шершавая, с переходами, от темно—коричневого до серого цвета. Я рванула от него в сторону костяного, но его нигде не было, за то был пруд, в который я с размаху занырнула, в надежде, что чудовище не пойдет за мной. И оно не пошло, понюхав воду, и чуть попив, оно ушло обратно в лес, а чуть левее вышел костяной. С охапкой хвороста и стал сооружать кострище. Что – то там побубнел, и огонь вспыхнул. Я так и стояла в воде, наблюдая за ним.
– Вылазь, гримбрак ушел, а в этой воде водятся зуборезы. Он потому и не полез, в воду. Жить хочет. – Дважды просить меня не пришлось, вылетела как пробка от шампанского. И сев возле огня, чуть не расплакалась. Костяной начал ржать надо мной, – Ты бы себя видела, хахахаха, пролетела как скорцекрыл. А за тобой, хахахаха, гримбрак. Хахахаха.
– Смешно ему, ушел, бросил меня одну. Хотя мы оба уже знаем, что я не отсюда, бросил на произвол судьбы. – Все же расплакалась. Он замолчал, потом встал и куда – то ушел в лес, чтож прекрасно, пусть еще какая тварь меня попробует на вкус. Раздался треск ломаемого дерева, и костяной вышел с длинной заостренной палкой. Молча, прошел мимо меня по направлению к пруду и, войдя до середины бедра, остановился. Затаился, резко воткнул палку в воду. Повернулся, одной лишь головой на меня, поднял на палке, какую – то рыбину. Как оказалось, это и был зуборез. Рыбина, имела обтекаемое тело, длинной сантиметров 30. Покрытое гладкой, блестящей чешуёй, которая переливалась в оттенках синего и зелёного. У нее были длинные тонкие плавники и заостренный хвост. А в пасти двойной ряд зубищ. Через полчаса я уже наевшаяся валялась на спине, на вкус рыбка была, как наш карась. Вкусно, но не солено.