Врата Шараака
Шрифт:
Костяной осматривал меня своими пустыми глазницами. – Я тут подумал, необязательно нам с тобой имена давать друг другу, раз ты домой хочешь. Ты уйдешь, а я потом ни кому больше служить не смогу. Да и вообще, еще не дай Бог, Фирдос решит подшутить над нами. И соединит наши души. В общем, к капищу не пойдем. Пойдем к ближайшей деревеньке, раздобудем тебе одежду нормальную, а то выглядишь так, как будто тебя Мракалисса всю ночь гоняла.
– Кто такая эта Мракалисса? – повернув голову к костяному, спросила я.
– Это зловещий дух, обладающий длинными, темными когтями, – он изобразил своими костлявыми пальцами когти, – которыми она может пронзить даже самую прочную броню.
– А как их искать?
– ТЕПЛО ДУШ НАДО ПОЧУВСТВОВАТЬ, я же говорил учиться, а не с хищниками наперегонки бегать. – Начал прикрикивать на меня, трухлявый.
– Че орешь, то? Я по – твоему, чем занималась, стояла там с закрытыми глазами. Концентрировалась. Пока не почувствовала, как мне в руку эта страшила дышит.
Костяной взвыл, – и как ты меня – то смогла поднять? Ты же даже такой сильный энергетический сигнал не почувствовала! АААААА! – обхватив череп руками, поплелся вдоль пруда, из которого вытекала тонюсенькая речушка. Махнул мне, следовать за ним, и пошел молча.
К вечеру мы все еще были в лесу, и все так же топали вдоль речушки, костяной молчал. Иногда нес меня на спине, когда я требовала отдохнуть.
– Мне вот интересно, как ты говоришь? У тебя же ни губ, ни языка нет. – Он остановился.
– Точно, я ведь говорить то не должен. Только сильная магия речью наделяет. И разумом. – Он сел, опустив ноги в речушку. – Это значит, что тебя просто надо научить, потенциал то есть. Амулетик мож, какой прикупить надо. – Потом окинул меня взглядом. – Ага, купить. Если только своровать.
– Я воровать не буду. Надо как то заработать денег.
– Как, ты же даже не умеешь ни чего! Ладно, пошли, там что – нибудь придумаем.
Уже глубокой ночью мы вышли на поляну, в центре которой стоял старый дом с покосившейся крышей. Костяной сразу двинул к нему, жестом показывая, мне ждать на месте. Спорить с ним я не стала и, озираясь по сторонам, затаилась на самом краю леса. Он тихо подошел к домику и заглянул в пустое окно, залез в него. Я уже начала паниковать, когда дверь со скрипом открылась, и он вышел из нее, – пошли, здесь пусто, можно переночевать.
Я тут же побежала к домику. Он состоял всего из одной комнаты, посередине был очаг, над которым на цепи весел чугунный котелок. У дальней стены стояла койка, на которой лежало сено. Частично разметавшееся по полу ветром, гуляющим из открытого окна. Брален снял котелок и пошел к водоему. Через полчаса он вернулся с охапкой хвороста и полным котелком воды. Повесив его на место, разложил хворост под ним, и произнес: «Ignis!» Тут же заплясали маленькие язычки пламени, и зажегся огонь. Я присела рядом и вытянула руки, что бы согреться, а он начал собирать сено с пола и складывать его на кровать. – Спать будешь тут, завтра придумаем, что – нибудь, получше. – Возражать я не стала, так как устала знатно. Столько я в своей жизни ни разу не ходила. И уж тем более не бегала. Поэтому свернувшись калачиком, уснула до самого утра. Открыв глаза, я увидела, уже знакомые кости. Брален так и сидел у огня, изредка подкидывая новую партию дровишек в огонь. И я заметила, что в его пустых глазницах появились маленькие огоньки. Он поднял их на меня, и я подскочила на кровати. – У тебя глаза горят!
– Как горят? – Ошарашено уставился он на меня.
– Ну, так, огонь внутри черепушки твоей. – Ткнула пальцем я в сторону его глаз.
Он ткнул своим костлявым пальцем внутрь своего глаза, – Ни чего не чувствую, все так же. Хотя, если он появился, значит, ты мою душу в мои кости призвала. А не в другие. Так что это успех, моя повелительница. –
Я встала с постели, тело затекло, мышцы ныли. Потянувшись, я прошла мимо него, он проводил меня взглядом, крутя головой на своей костяной шее. – Ты куда?
– Пойду, умоюсь что ли. Да ополоснусь, не подглядывай!
– Ага, меня ж как раз юные дамы интересуют, есть же чем портить!
Выйдя из домишки, я направилась к речушке, пройдя совсем немного вглубь леса, разделась и начала мыться, пригляделась в отражение, а там не Я! Какая та совсем молоденькая девчушка, лет 17, с черной косой, и как это я вчера, на это, внимание не обратила? Я то, крашеная блондинка! Тело у меня теперь тощее, хотя грудь ни че такая, да и бедра. Красотка! – Хотите похудеть! Спросите меня, как? – расхохоталась я, натягивая лохмотья на место и подвязывая веревкой. И тут я почувствовала, какую – то теплоту слева на дереве. Обернулась и начала присматриваться, готовая, дать деру в любой момент, встречаться с недомедведем снова не хотелось. Но на дереве появилось маленькое животное. Немного крупнее куницы, с длинным, пушистым хвостом и большими выразительными глазами, как у лемура. С зелено—коричневой шерстью. Оно громко зашипело и я, испугавшись, резко выставила руки вперед, и зажмурилась. Боясь, что оно кинется на меня, но вместо этого оно рухнуло на землю. Я подошла поближе и ткнула его ногой. Мертвый. Аккуратно подняв его за хвост, я пошла к Бралену, вдруг оно съедобное?
Костяной ходил у края леса и, увидев меня быстро приблизился, – Я думал, тебя уже гримбрак сожрал. Что это? Где ты его взяла? Тухляк собираешь? – ткнул он в сторону тушки.
– Ни какой, это, не тухляк! Оно сдохло, прямо на моих глазах. Просто рухнуло с дерева и все. – Он взял зверька за шкирку.
– Может он больной был?
– Не знаю, я уже собиралась идти обратно, как почувствовала что – то сбоку, повернулась, а там он. Я напугалась и оно упало.
Он посмотрел на меня, – значит, ты его убила, только не поняла, как! Ощущения хоть запомнила?
– Ну, тааак, не очень. – Ответила я, ему. Он всплеснул руками, и тушка заболталась в его руках как какая – то тряпица.
– Я займусь им, а ты иди, посиди, поприслушивайся к себе. Вдруг чего получится?
Так мы и поступили, он пошел в дом, а я прошлась по опушке и, найдя старый пенек, уселась на него, скрестив ноги под себя. Закрыла глаза. Сколько так просидела не знаю, но вот начала что – то чувствовать. Или слышать. Как шум, только где – то под землей. Как какое – то течение, или это речушка неподалеку шумит так? Нет, что – то другое! Но что? Не понятно. Снова начала прислушиваться.
– Ну как? Получается? – спросил, наклоняясь к моему уху костяной. Я подпрыгнула и, запутавшись в ногах, рухнула на живот.
– Ты что! Больной что ли? Меня так инфаркт убьет, придурок! – отряхиваясь, поднималась я.
– Я все приготовил, иди, ешь. – Обиженно он направился в избушку. Я пошла следом. В котелке варилось мясо, костяной накидал туда какой – то травы, и веточек.
– Отравить меня захотел? – недоверчиво принюхалась я.
– Сначала попробуй, потом ругай. – Снимая с огня котелок и ставя его передо мной, обиженно проговорил он. Пахло варево замечательно, наткнув на заостренную палочку мясо, я попробовала. Вкус был потрясающий, или может мне это от голода показалось. Мясо отдавало какой – то специей, орехового вкуса. Немного паприкой и еще чем то. Наевшись, я все таки извинилась перед костяным. И мы пошли на улицу, снова пытаться научить меня чувствовать жизнь в других телах.