Врата судьбы

Кристи Агата

— Ничего, — сказал Томми. — По-моему, мы хорошо разделались с Маллинз.

— Ганнибал замечательно проявил себя, правда?

— Да, — сказал Томми, — он практически сказал нам. Как он набросился на пампасную траву! Унюхал, видимо. У него отличный нюх.

— А вот мой нюх меня подвел, — пожаловалась Таппенс. — Я сочла ее появление ответом на молитву. Совсем забыла, что нам нужно было взять только того, кто работал на мистера Соломона. Мистер Криспин тебе что-нибудь рассказал? Наверное, его фамилия не Криспин.

— Вряд ли, — согласился Томми.

— Он тоже занимался расследованием? Слишком

много сыщиков, на мой взгляд.

— Нет, — сказал Томми, — он не сыщик. Я полагаю, он — работник контрразведки. Приглядывал за тобой.

— Приглядывал за мной, — сказала Таппенс, — и, думаю, за тобой. Где он?

— Наверное, разбирается с мисс Маллинз.

— Удивительно, как возбуждение обостряет голод. Ела бы и ела. Знаешь, больше всего на свете я бы сейчас хотела горячего краба в сметане я чуточку кэрри.

— Ты здорова, — объявил Томми. — Я рад слышать, что к тебе вернулся аппетит.

— Я и не была больна, — возразила Таппенс, — Я была ранена. Это не одно и то же.

— Ты, как и я, наверное, поняла, что, когда Ганнибал встревожился, почувствовав близость врага, в пампасной траве пряталась переодетая в мужчину мисс Маллинз. Она стреляла в тебя…

— Но потом, — добавила Таппенс, — мы решили, что она попытается еще раз. Я лежала в постели после раны, и мы сделали все приготовления, верно, Томми?

— Совершенно верно. Я решил, что она сразу подумает, что одна из пуль достигла цели, и ты лежишь в постели.

— И она пришла проявить участие.

— А наши приготовления оказались удачными. Элберт не спускал с нее глаз, следил за каждым ее шагом…

— И кроме того, — напомнила Таппенс, — принес мне чашку кофе и еще одну чашку для посетительницы.

— А ты видела, как Маллинз — или Додо, как ее называл Криспин, — подсыпала что-то тебе в чашку?

— Вынуждена признаться, что нет, — ответила Таппенс. — Понимаешь, она притворилась, будто споткнулась, опрокинула тот маленький столик с симпатичной вазой, начала извиняться, и я, естественно, взглянула на вазу, чтобы посмотреть, можно ли ее починить. Так что я ничего не заметила.

— Элберт заметил, — сказал Томми. — Он чуть — чуть расширил щель у петли, чтобы можно было через нее смотреть.

— И идея запереть Ганнибала в ванной, но задвинуть щеколду не полностью, тоже была неплохой. Ганнибал умеет открывать двери — разумеется, незапертые, но если они только прикрыты, он прыгает на них, как — о, как бенгальский тигр.

— Да, — сказал Томми, — это удачное сравнение.

— Я полагаю, мистер Криспин, или как там его зовут, закончил свое расследование, хотя как он собирается связать, мисс Маллинз с Мэри Джордан или с такой опасной фигурой, как Джонатан Кейн, которого уже нет на свете…

— Я так не думаю. Он наверняка, так сказать, переродился, и где-то есть его точная копия. У него много молодых последователей, любителей насилия любой ценой, общество веселых кривляк, если только такое существует, суперфашисты, вздыхающие о прекрасных днях Гитлера и его веселой компании.

— Я раз прочитала «Графа Ганнибала» Стэнли Уэймена, — сказала Таппенс. — Одна из его лучших книг. Она была наверху, среди книг Александра.

— Ну и что?

— Я подумала, что в наши дни, в общем-то, происходит то же самое. Возможно, все повторяется. Бедные дети,

которые отправляются в детский крестовый поход, радуясь, веселясь и гордясь собой, бедняжки. Считали, что Господь избрал их для освобождения Иерусалима, а моря расступятся перед ними, давая им проход, как перед Моисеем в Библии. А сейчас симпатичные девчушки и молодые люди постоянно появляются в суде по обвинению в убийстве какого-нибудь несчастного пенсионера или старого человека, у которого было немного денег или сбережения в банке. И ночь святого Варфоломея. Видишь, все происходит снова. Только недавно упоминали неофашистов в связи с очень респектабельным университетом. Но, наверное, никто нам ничего не расскажет. Ты не думаешь, что мистер Криспин может обнаружить еще какой-нибудь тайник? В цистерне. Ты же знаешь, грабители банков часто прячут вещи в цистернах. По-моему, там слишком сыро. Как ты думаешь, когда он закончит свое расследование или что там еще, он вернется сюда, чтобы дальше приглядывать за мной — и за тобой, Томми?

— За мной не надо приглядывать, — сказал Томми.

— Какой ты самонадеянный.

— Думаю, он зайдет попрощаться.

— О, да, у него ведь хорошие манеры, верно?

— Он захочет лишний раз удостовериться, что с тобой все в порядке.

— Я только ранена, и меня уже лечит доктор.

— Он и правда заядлый садовод, — сказал Томми. — Я это почувствовал. Он действительно подсоблял своему другу, мистеру Соломону, который умер несколько лет назад. Но, я думаю, это послужило ему отличным прикрытием, поскольку все знают, что он работал у него. Все по-настоящему.

— Да, такие вещи тоже приходится принимать в расчет, — сказала Таппенс.

Зазвонил звонок, и Ганнибал тигром вылетел из комнаты, готовый убить любого нарушителя, желающего вторгнуться на свято охраняемую им территорию. Томми вернулся с конвертом в руке.

— Адресовано нам обоим, — сказал он. — Вскрывать?

— Давай, — сказала Таппенс. Он надорвал конверт.

— Ну и ну, — сказал он. — Хорошие перспективы.

— Что это?

— Приглашение от мистера Робинсона. Тебе и мне. Отобедать с ним через две недели, когда, он надеется, ты окончательно поправишься. В его загородном доме. Кажется, где-то в Сассексе.

— Думаешь, он нам что-нибудь расскажет? — спросила Таппенс.

— Не исключено, — ответил Томми.

— Взять с собой список? — спросила Таппенс. — Я уже запомнила его наизусть. — И она проворно перечислила:

— «Черная стрела», Александр Паркинсон, фарфоровые табуретки «Оксфорд» и «Кэмбридж», Грин-эн-ло, КК, живот Матильды, Каин и Авель, Вернаялюбовь…

— Достаточно, — сказал Томми. — Совершенная бессмыслица.

— Бессмыслица и есть. Как ты думаешь, у мистера Робинсона будет кто-нибудь еще?

— Возможно, полковник Пайкэвей.

— В этом случае, — сказала Таппенс, — мне, наверное, надо будет взять с собой таблетки от кашля? Как мне хочется познакомиться с мистером Робинсоном. Неужели он такой толстый и желтый, как ты его описал… О! Но, Томми, это не через неделю Дебора привозит к нам детей?

— Нет, — ответил Томми, — в ЭТОТ уикенд.

— Слава Богу, получается весьма удачно, — сказала Таппенс.

Глава 16

Птицы летят на юг