Врата трех миров (Сказания трех миров - 4)
Шрифт:
Девушки поели и, забравшись в спальные мешки, заснули. По крайней мере, Карана спала. А Магрете опять не хотелось. Плечо болело, но усилием воли она заставила себя забыть о нем. Над горами мерцали звезды, но к середине ночи их заволокло туманом. Магрета лежала в темноте, размышляя и наблюдая.
Когда наступил самый темный час ночи, она поднялась, вынула из своего рюкзака остатки пищи и положила на пол возле Караны. Потом наклонилась и, коснувшись виска Караны кончиками пальцев, тихо произнесла: "Спи!"
Карана вздохнула и уснула еще крепче. Магрета вскинула на плечо рюкзак, который стал теперь
35
МОЙ ДРУГ, МОЙ ВРАГ
Магрету охватило нетерпение. Наконец-то она сбросила с себя оковы прежней жизни - те, в которые заковала ее Феламора. Будущее было ей неведомо, но, что бы ни ждало Магрету в Шазмаке, это был ее собственный выбор.
Интересно, как ее там встретят? Размышляя об этом, Магрета шла по тропинке в темноте. Бремя от времени лунный свет падал на дорогу, но из-за тумана пейзаж казался каким-то нереальным. Она едва могла отличить утес справа от пропасти слева, снег под ногами - от обледеневших камней, по которым ступала.
Торопясь вперед, она вдруг поскользнулась и упала, больно ударившись раненым плечом. Поднявшись, девушка осознала, что опасность более чем реальна: Магрета могла полететь в пропасть.
Постелив на землю куртку, она уселась, прижавшись спиной к скале. Плечо ныло. Внизу, на дне ущелья, плескалась речка - поток Гарра. Над Магретой вздыхал ветерок, пробираясь мимо каменных башенок, покрытых льдом. Мысли ее обратились к Рульку. Она вспомнила ту жаркую грозовую ночь в Туркаде, когда к ней пришло мысленное послание от него. Рульк был великолепен и ужасен. Когда он поднял ее, прикосновение ожгло кожу Магреты. И все же он показался ей очень уязвимым.
"Сначала Иггур, теперь Рульк, - размышляла она.
– Почему меня тянет к могущественным, безжалостным мужчинам, у которых столь очевидны их слабости? Не оттого ли, что у меня самой комплексы? Несмотря на то что Иггур любил меня и до сих пор продолжает любить, все остальные живые существа ему безразличны. Он полон злобы и страха и не остановится ни перед чем, чтобы получить желаемое. Что он сделал с Мельдорином и со Второй Армией! А еще, вспомнила Магрета, - он утаил от меня тайну моего происхождения. Он все время это знал или догадывался, даже тогда, в Фиц-Горго. Я ясно помню его слова: "Скажи, где мне найти Феламору и зачем ей Зеркало, и я поведаю тебе, кто твои родители, что с ними случилось и почему это навлекло такой позор на феллемов"".
А позже, в Туркаде, когда Магрета спросила у него об этом, Иггур притворился, что все это время ошибался относительно ее родителей. "Почему он лгал? Опасался того, что я могу сделать, если узнаю, что в моих жилах течет кровь каронов?"
Достав Зеркало, Магрета посмотрела на металлическую трубку, поблескивавшую в лунном свете. Нет! Не сейчас! Не здесь!
Убрав Арканское Зеркало, она снова пустилась в путь. От пещеры, где осталась Карана, до Шазмака был долгий путь, но Магрета не стала отдыхать, опасаясь, что Карана освободится скорее, чем она ожидает. Днем Магрета добралась до моста, возле которого Карана и Лиан сделали привал по пути из Туллина в Шазмак.
К Шазмаку Магрета подошла ночью, холодной и ясной, что было совсем некстати. Как же ей пробраться в город? И что она там увидит? Что будет делать? Она не знала ответов на эти вопросы.
К середине ночи Магрета преодолела последний мост, натянутый над рекой Гарр. Он качался у нее под ногами, и ей стало дурно от этого. Она буквально валилась с ног от голода и усталости. Гарр в этом месте был бурным и оглушительно ревел. Пока Магрета перебралась на другую сторону, у нее чуть не началась морская болезнь.
И вот пред ней предстали большие ворота из кованого железа. Они были закрыты. С помощью осветительного шара Магрета осмотрела их. И тут заметила две высокие фигуры с той стороны ворот. "Вельмы! Нет, эти называют себя гаршардами". Девушка постучала в ворота.
– Меня зовут Магрета, - сказала она. Лицо первого часового было покрыто шрамами. Вторым часовым оказалась женщина, почти такая же высокая, как первый, с черными волосами и темными глазами, миловидная, но очень худая.
Это были Идлис и Йетча, которых низвели до положения караульных после того, как они голосовали против сказания Рулька во время великого состязания в Каркароне.
– Отведите меня к Рульку!
– Магрета ощутила волнение, произнося его имя.
Узнав Магрету, Йетча вскрикнула и бросилась на девушку, трясясь от злости. Идлис удержал ее. Они взяли Магрету с двух сторон под руки, но та не собиралась идти как пленница - особенно к Рульку.
– Отпустите меня, - холодно произнесла она, и Йетча с Идлисом повиновались. Они провели ее по крытой галерее, через двор, вымощенный плитами янтарного и черного цвета и украшенный маленькими башенками с ажурным серебряным узором, блестевшим в лунном свете, с куполами, высеченными из нефрита. Черный фонтан с одной стороны обледенел, и лед походил на подтаявший воск свечи. Почему-то Магрете показалось, что он портит великолепие Шазмака.
– Ступайте вперед, - приказала она.
– Объявите о моем приходе!
Вероятно, эти гаршарды знали, что она сделала с их собратьями в Фиц-Горго и Баннадоре. А возможно, получили относительно нее какие-то особые распоряжения. Во всяком случае, они послушались ее. Дойдя до двойных дверей, Йетча постучала, и они отворились. Йетча переговорила с часовыми, стоявшими за дверями, и те пропустили Магрету внутрь. Едва она успела войти, как двери за ней захлопнулись. Удастся ли ей когда-нибудь выйти отсюда?
– Пойдем!
– сказал Идлис своим тягучим голосом. Магрета последовала за ним по длинным коридорам и странным винтовым лесенкам. Йетча двигалась за Магретой, чуть не наступая ей на пятки, и это так действовало последней на нервы, что она почти ничего не замечала вокруг. Она не смогла бы сказать, из чего сделаны полы, какие в Шазмаке стены. Она ни разу не взглянула на резьбу и фрески и проволочные фигурки, свисавшие с потолка. И если и могла бы найти дорогу обратно, то благодаря собственной интуиции, а не зрительной памяти.