Врата трех миров (Сказания трех миров - 4)

Ирвин Ян

Должно быть, разочарование было написано у меня на лице, так как он продолжил:

–  Она просит прощения за причиненное неудобство.

Я поблагодарил слугу, и он ушел. Еще пару часов я просидел за столиком, наблюдая за луной. Эндр, неделя в середине зимы, будет через триста семьдесят дней - то есть нужно ждать еще целый год.

Я занялся делами, и на этот раз мне было легче, поскольку наваждение было уже не столь сильным. Наконец наступил эндр, и я снова ждал в Лоркисте за столиком.

И снова она не появилась

в полдень. Было холодно, но я в одиночестве сидел снаружи. Наконец, когда наступили сумерки, явился слуга. На этот раз он очень извинялся. Его госпожа не смогла вернуться вовремя, и прислала скита с депешей, в которой просила меня о третьем свидании.

–  Скажи мне, где она, - потребовал я, - и я пойду к ней.

–  Это невозможно. Ее местонахождение окружено величайшей тайной. Даже я не знаю, где ее искать.
– И он назначил новую дату, на этот раз не столь отдаленную - всего через сто пятьдесят дней.

–  Я не смогу, - отрезал я, и у него сделался несколько удивленный вид.
– У меня дела на востоке, в Туркаде и Зиле, и я не попаду в Крандор в ближайший год. Да и незачем мне возвращаться в Крандор, - добавил я со вполне понятным раздражением.

–  На этот случай у меня нет инструкций, - сказал слуга, сделав паузу, Мне придется послать депешу моей госпоже и подождать ее ответа.

–  Как же ты можешь послать депешу, если не знаешь, где она находится? с торжествующим видом поинтересовался я.

Он презрительно фыркнул по поводу моей неосведомленности.

–  Зато это знает скит, - холодно произнес он.
– Пожалуйста, возвращайся сюда через семь дней.

Через семь дней он встретился со мной в полдень.

–  Госпожа тоже будет на востоке в следующем году, - сообщил слуга. Она найдет тебя в Туркаде или Зиле.

Я отплыл в Туркад и снова погрузился в дела. Проходили месяцы, и я почти совсем не думал о той женщине.

Однажды я сидел за столиком в портовом кабачке, куда частенько заглядывал: я люблю смотреть на воду и думать. И вдруг почувствовал, что кто-то заслонил мне солнце. День был холодный, и я наслаждался теплыми солнечными лучами. Слегка раздосадованный, я поднял глаза. Передо мной стояла она.

Я не улыбнулся и не приветствовал ее, хотя сердце у меня чуть не выпрыгнуло из груди. Она уселась напротив.

–  Я не люблю, когда мной играют, - заметил я.

–  Я тоже. Впрочем, я и не играла - просто мне надо было много сделать с тех пор, как мы встретились. Но теперь я здесь. Так чего же ты хочешь? Говори прямо.

В горле у меня пересохло, и я с трудом осмелился произнести:

–  Тебя, - пробормотал я.
– Я хочу тебя!

Я ожидал, что меня с презрением отвергнут.

Слеза скатилась по щеке Магреты.

–  Говори же скорей!
– воскликнула она, сжимая руки Шанда.

–  Она едва приметно улыбнулась и, взяв мою руку, поднесла к губам.

–  Вот и хорошо, - сказала она, -

потому что я хочу того же.

Она встала и подняла меня на ноги - она была очень сильной. С того дня мы стали неразлучны. Да, нам часто приходилось разлучаться, но мы были неразделимы. И я все еще тоскую по ней.

Магрета стерла слезу.

–  Наверно, тебе очень ее недостает.

–  Очень. Я бы сделал что угодно, лишь бы вернуть ее.

–  А я бы сделала что угодно, чтобы тебе помочь.

–  Помоги мне, Шанд, - попросила Магрета позднее.
– Я совсем запуталась.

Рассказ Шанда заставил девушку осознать, насколько поверхностны были ее отношения с Иггуром. Ей нужно было гораздо большее.

Шанд оторвался от карты, которую рисовал, - это был план потайных мест в Эллюдоре. Он вообще много часов проводил над картами, часто просто глядя на них и переживая вновь давние путешествия.

–  В чем же ты запуталась?
– спросил он.

–  Когда-то Иггур был для меня всем, но теперь я не могу понять: что я в нем нашла? Почему привязалась к нему и почему сейчас оттолкнула? Я сделала ему очень больно, хотя не желала этого. И есть еще одно...

–  Что именно?

–  Боюсь тебе сказать, вдруг ты подумаешь обо мне плохо. Прошлым летом, как раз после того, как его вышвырнули из Катадзы, я увидела Рулька. Не знаю, наяву это было или в моем воображении, но, стоило ему взглянуть на меня, я ощутила такое томление! А потом я снова увидела Рулька накануне хайта в Каркароне. И вновь мной овладело томление, а потом еще и ужас.

–  Притяжение каронов - очень сильно, - сказал Шанд, - и я это знаю лучше, чем кто бы то ни было. Возможно, в тебе теперь заговорила натура карона, которую так долго пыталась скрывать Феламора.

–  Я не знаю, что делать. Мне страшно.

–  Мне нечего тебе посоветовать. Ты должна делать то, что следует, но ты должна быть уверена, что тебе действительно следует это делать. Ты знаешь, какова репутация Рулька. И все же, как я недавно узнал на собственном опыте, репутации могут быть неверными.

Магрета погрузилась в себя и больше не произнесла ни слова.

Магрета сидела у окна, держа на коленях Зеркало, и размышляла над тем, что рассказал ей Шанд о матери и бабушке. Взгляд девушки был устремлен на море, она грезила с открытыми глазами, воображая, как к ней идет ее бабушка. И вдруг, стоило ей только сомкнуть ресницы, Магрета ощутила давление света на веки и поняла, что Ялкара здесь. Зеркало открылось.

За спиной у Магреты Шанд сдавленно вздохнул, но она этого даже не заметила. Символ на Зеркале начал мерцать. Она смотрела на бабушку - свою копию, - а Ялкара смотрела на Магрету и улыбалась. Губы ее шевелились. Зеркало не могло передать звуки как таковые, но могло преобразовывать звуки в слова, яркие буквы которых появлялись на его зеркальной поверхности, сопровождая изображение.