Врата трех миров (Сказания трех миров - 4)

Ирвин Ян

Феллемы ушли под деревья и принялись беседовать. Затем они вернулись.

–  Мы даем разрешение, - сказал Гэтрен.
– Но устройство должно быть выдержано в наших родных традициях. Никаких флейт! Никаких машин!

–  Ты посоветовалась с нами как надлежит, - продолжила Халлала, - и мы выработали собственное решение. Теперь твой долг - решить, какую линию выбрать.

–  Благодарю, - шепотом ответила Феламора.
– Мне бы хотелось сделать этот выбор здесь, с вами.
– Она долго сидела склонив голову и молчала,

потом снова заговорила:

–  Что бы я ни выбрала, три мира навеки изменятся. Возможно, Таллалам уже необратимо изменился. Даже наверняка - ведь нас так давно там не было. Но все меняется, и запрет должен быть снят.

–  Я сделала свой выбор, - сказала Феламора, и голос ее отозвался в сердцах троих феллемов, как похоронный звон.
– Это наша третья задача. Мы используем золото. Мы сделаем из него собственный инструмент. Мы изготовим наноллет - на нем умеет играть каждый ребенок феллемов. С его помощью мы разнесем Непреодолимую Преграду и машину Рулька, мы нанесем ему такой сокрушительный удар, после которого он никогда не сможет оправиться. И тогда, - произнесла она с сияющими глазами, - мы отправимся домой, на Таллалам, с сознанием того, что наш долг выполнен.

26

СОВСЕМ КАК ДОМИНО

Магрета и Шанд стояли в мрачном кабинете Иггура, вокруг них собрались остальные. Все они внимательно смотрели на слова, появлявшиеся в Зеркале.

"...Твоя задача - разрушить Непреодолимую Преграду и в то же время сохранить равновесие между мирами, которое существовало до Золотой флейты.

Вот что ты должна..."

–  Следующая часть послания пропущена, - объяснила Магрета собравшимся.
– Оно кончается вот так: "... взгляни на Зеркало, и оно покажет, что ты должна сделать".

–  Эти два высказывания связаны, - воскликнул Мендарк.
– Вспомните ответ на предсказание: "Появится "инструмент" - "хаш-зик-макатза", "три-и-один" и если будет найден способ, как его изменить, Сантенар может быть спасен. Но в конце концов инструмент будет потерян".

Мы знаем, как следует понимать "три": золото Аркана, драгоценное черное дерево с Таллалама и искусство мастеров Сантенара, которые должны сделать из этих материалов Золотую флейту. А "один" - тот, который должен ее использовать, - может означать только то, что это ты, Магрета.

–  Как же это может быть?
– удивилась Магрета.
– Ялкара предостерегает, что применение подобных устройств ускорит разрушение Непреодолимой Преграды. Как же она могла хотеть, чтобы Золотую флейту изготовили заново?

–  Это же ясно любому дураку!
– рассердился Мендарк.
– Если флейту использовать правильно, она скорее раскроет Непреодолимую Преграду, нежели заставит ее рухнуть.

Ощутив давление Мендарка, Магрета впала в панику.

–  Что значит "правильно"? Никто не знает, как использовали флейту прежде.

–  Тогда я предлагаю тебе, - холодно

произнес Мендарк, и по его тону было ясно, что его раздражает внешнее сходство Магреты с каронами, заняться поисками недостающей части сообщения, а не критиковать тех, кто действительно пытается что-то сделать. У нас есть драгоценное черное дерево и искусные золотых дел мастера, способные работать по чертежам Тензора, если мы убедим его принять участие. Все, что нам нужно для изготовления нашего оружия, - это золото Аркана.
– Он бросил на стол несколько вещиц из золота: кольцо, которое Иггур показал им несколько месяцев тому назад, и несколько звеньев тонкой цепочки.
– Этого недостаточно, - заключил он.

–  Да, - согласился Иггур.
– Нам нужно оказать сопротивление. Рульк демонстрирует свою силу на западе, испытывая нас. Гаршарды вновь выступили из Шазмака. Он становится сильнее с каждым часом. Мы должны сразиться с ним или погибнуть.

Магрета сидела молча, оробев от агрессивности Мендарка. Она не сомневалась, что он не прав. И вдруг ей пришла в голову мысль.

–  Зеркало - это мое право первородства?
– прошептала она на ухо Шанду.

Немного поразмыслив, он ответил:

–  Нет, не твое, а Элиоры. Я всегда считал, что речь шла о Зеркале. Что же еще могла иметь в виду Ялкара?

Однако немного подумав, Шанд поднялся и сказал Магрете:

–  Давай выйдем.

–  Как всегда, ты удираешь, как только ты нужен, - ядовито заметил Мендарк.

Шанд бросил взгляд через плечо и усмехнулся, и они с Магретой исчезли за дверью.

Карана сидела, слушая разговоры о войне. Она знала, что война грядет: ее сны о Шазмаке и бездне возобновились неделю назад. Скоро она начнется. "Мне нужно домой, - в отчаянии думала Карана.
– На сей раз я должна быть там".

–  Это пустая трата времени, - горячился Иггур после нескольких часов бесплодных споров членов Совета.

–  Да, - согласился Надирил.
– У Феламоры золото Ялкары - это единственное, что не вызывает сомнений.

Иггур резко поднялся:

–  Меня ждут более важные дела.

–  Мы должны повести армию в Эллюдор и отнять у нее золото, - сказал Мендарк.

–  У тебя нет армии, - осадил его Иггур.

–  Да, Иггур, но если бы она у меня была, мне бы хватило мужества повести ее.

–  Хватит твоих хитрых уловок, Мендарк. Я доказал свое мужество! Порывшись в бумагах на своем столе, Иггур нашел свернутую рулоном карту. Но в кои-то веки ты прав. Возможно, нам следует отправиться в Эллюдор и отобрать у Феламоры золото.

–  Она спрячется, - возразила Карана.
– Вам ее никогда не найти.

–  У меня есть идея!
– воскликнул Иггур.
– Стража, очистите помещение!

После того как все ушли, Мендарк и Иггур продолжили обсуждение, словно близкие друзья, а не соперники.