Вредные игрушки
Шрифт:
Очень мне такая жизнь понравилась. Но прервалась она самым крутым образом, в самом своем разгаре.
Началось с того, что наш самоуверенный рулевой («нет проблем!») ухитрился проскочить мимо Астрахани и завел пароход в самую гущу волжской дельты.
Волга здесь разбивается на великое множество рукавов, узких проток и ериков - и, конечно, мы самым постыдным образом заблудились среди них. Опасения Дамы с пальчиком полностью оправдались.
И вот мы стоим на палубе, пытаясь разглядеть верный путь среди красивых густых зарослей. Вся вода
А мы грустно стоим на палубе и с тревогой думаем о том, что выбраться из этих дебрей мы никогда не сможем и никто нас здесь никогда не найдет.
Но мы ошиблись. К несчастью, кажется.
Послышался вдали какой-то стрекот, стал приближаться к нам, окреп, зашумел вовсю - и из-за пышных древесных крон вылетел маленький вертолет. На два кресла.
Он завис над верхней палубой и сбросил трап. За стеклянным пузырем кабинки мы разглядели знакомое до боли лицо Ильи Ильича Муромцева.
– Вот и хорошо, - сказала тетя Геля.
– Сам прилетел.
– И повернулась ко мне: - Том, то есть Дима, сбегай в нашу каюту. Там, за спинкой рундука, возьми наручники. Быстренько.
Но я не успел.
Трап исчез в брюхе вертолета, а сам вертолет взмыл вверх и, чуть наклонившись, удрал за деревья. Единственное, что я успел заметить, - тревогу в глазах владельца парохода.
– Плохо, - проговорила тетя Геля.
– Кто-то из пассажиров подал ему знак опасности.
– Подумаешь, - хмыкнул Алешка.
– Далеко не улетит.
– Вот именно, - вздохнул наш «главарь».
– Он сейчас вернется. Только не один, а с целой бандой вооруженных охранников.
Алешка мгновенно оценил обстановку:
– Удирать надо. С этого дурацкого корабля.
– А близнецы?
– напомнил я.
– С ними далеко не удерешь.
– Я их спрячу, - решила тетя Геля.
– Собирайтесь, мальчики. Уходим на шлюпке. Берите только самое необходимое.
Она поставила свою сумочку на скамейку, сбегала в рулевую рубку и, вернувшись, подхватила вертевшихся рядом близнецов и повела их прятать.
А мы быстренько сгоняли в каюту, забрали зубные щетки и свое «красочное» и «резиновое» оружие, покидали все в шлюпку. И тут прибежала тетя Геля. А за ней любопытная Дама с пальчиком. Она сразу же затарахтела:
– Ой! А вы куда? А это не опасно?
– Она уселась на скамейку и стала перебирать в своей сумочке свои любимые таблетки для худобы, продолжая расспросы: - А вы нас не бросите? Вы вернетесь?
– Спустить кормовую шлюпку!
– скомандовала тетя Геля и, повернувшись к Даме, ответила: - Мы отправляемся на разведку.
Та сделала большие глаза и замолчала.
– А где Женька с Федькой?
– тихонько спросил Алешка.
– В трюме?
– Почему в трюме?
– удивилась тетя Геля, забираясь в шлюпку.
– В изоляторе. Я их медсестре сдала. Сказала,
– Какую?
– спросили мы.
– Воспаление среднего уха.
Здорово! Я до сих пор никак не могу понять - какое из двух ушей среднее? Если они оба по краям головы. Но раздумывать об этом было некогда. Тетя Геля передала командование пароходом на время своего отсутствия дяде Вове и положила на носовую палубу лодки свою сумочку. Я разобрал весла и, загребая изо всех сил, погнал лодку вдоль протоки.
Она была довольно узкой, по ее берегам деревья купали в воде свои ветви, и мы плыли почти как в тоннеле. Зеленом и сумрачном.
Нос лодки подминал под себя листья кувшинок, они исчезали в глубине и снова всплывали за кормой - чистые, зеленые, блестящие.
Тетя Геля села со мной рядом и взяла у меня одно весло. Лешка навесил руль, и дело пошло веселей. Лодка разогналась, набрала ровный стремительный ход. Удирать так удирать.
Но тут случилось маленькое происшествие, которое сразу стало большим. В одном узком месте протоки дерево так низко свесило свои ветки над водой, что одна из них зацепила и сбросила в воду тети-Гелину сумочку. Она булькнула и утонула. Тетя Геля ахнула.
– Подумаешь, - утешил ее Алешка, - губная помада утонула.
– Ага, - чуть слышно выдохнула тетя Геля, выпуская из рук весло.
– Губная помада… Ключи от квартиры… - Она помолчала и еще более мрачно добавила: - И пистолет…
Я тоже выпустил весло… Господи, какие же они непрактичные, эти женщины! Даже милицейские. Рации у них не работают, пистолеты тонут, у племянников откуда-то среднее ухо…
Но Лешка присутствия духа не потерял. Он вскочил и заорал на нас:
– Сейчас еще и без весел останемся! Загребай!
А что делать? Он прав, конечно. Раз мы теперь практически безоружны, нам еще пуще удирать надо.
И вода закипела под веслами. По-моему, мы мчались быстрее нашего «Муромца», мчавшегося на всех парах. Лодка пробежала протокой и вылетела на чистую воду. Огромную, вроде озера, окруженного зелеными берегами.
Пересечь бы его и укрыться там, среди таких же проток и ериков. Ищи-свищи!
Вода была гладкой, спокойной, и наша лодка уверенно шла к спасительному противоположному берегу.
– Найдем рыбаков, - пыхтела тетя Геля, работая веслом, - они доставят нас в город, свяжемся со своими людьми и…
Что будет после этого «и», мы так и не узнали. Послышался знакомый стрекот, превратился в жуткий рев, и низко, над самым лесом, пронесся вертолет.
Мы зачем-то пригнулись. Машинально, наверное.
Это был тот же вертолет, и прилетел он со стороны парохода. Плавно развернувшись, он мгновенно догнал нашу лодку и низко завис над ней. Вся вода вокруг нас покрылась рябью от бешено мелькающих лопастей. Даже волосы у нас стали дыбом от ветра и грохота. Или от страха.