Временные трудности
Шрифт:
— Ныряй! — закричал он. — Немедленно!
Девушка не стала задавать вопросов, лишь кивнула и скрылась в глубине.
Ксинг погрузил руки в озеро и, зачерпнул как можно больше ци, преобразовал её в стихию Воды. Поверхность озера вспучилась, собираясь в огромный упругий шар, внутри которого Ксинг чувствовал не только русалку, но и мириады мелких, но ярких огоньков ци — будущую армию Шарифа. Если бы у Ксинга имелось хоть пара мгновений времени, он бы выжег этих тварей, уничтожил всех до единой. Но именно времени сейчас и не хватало. Поэтому он, убедившись, что сфера прочна, развернулся и побежал навстречу волне. Конечно, придётся хорошенько
— Не так быстро, червь! — послышался хриплый голос.
Ксинг повернул голову и увидел Шарифа, парящего от него неподалёку. Он вздохнул. Ему сейчас было вовсе не до сражений с этой жалкой подделкой под настоящего злодея. Придётся разобраться с ним быстро. Ксинг вскинул цеп и крутнул им пару раз в воздухе.
— Ибаад Ила Аль-Уфук Аль-Баид — успел прокричать Шариф, прежде чем цеп обрушился на его тело.
Неведомая сила подхватила Ксинга, он почувствовал, словно его протягивает через что-то вязкое и неприятное, а потом раздался хлопок и ощущение исчезло.
Он оглянулся по сторонам и увидел красивые пушистые облака. Вот только эти облака почему-то находились под ногами. А когда они сменились густым туманом и исчезли, он увидел огромную раскинувшуюся во все стороны пустыню. И эта пустыня стремительно приближалась.
Глава 21, в которой герой грозит небесам своими чреслами
Падение было страшным. К сожалению, на спасение Альмирах как во время родов, так и при попытке защитить от огромной волны, Ксинг истратил почти всю ци. Поэтому, всё, что ему оставалось — лишь приготовиться к удару и укрепить тело. К его искреннему удивлению, скорость падения увеличивалась лишь до определённого не слишком большого предела, поэтому, рухнув, словно мешок с рисом, на землю и взметнув целое облако песка, он даже не ушибся.
Горько и обидно было совсем от другого. Ксинг оказался слаб. Он не только не смог ничего поделать с техникой колдуна, отправившей его непонятно куда, но и оставил наедине с ним Альмирах. Понятно, из-за побоев, сломанных артефактов и бушующего океана Шарифу стало не до русалки, но лишь на этот раз. И чтобы подобное не повторилось в будущем, Ксингу требовалось стать гораздо сильнее: не только увеличить объёмы ци, не только ещё больше отточить контроль, но и сделать крепче тело.
Он лежал на горячем песке и думал, перебирал подробности такой недавней схватки и исходил ядом от злости. Имейся у него хотя бы одна-единственная идея, как вернуться назад на остров, он бы бросился, не раздумывая ни мгновения. Сейчас же, помимо отсутствия идей, у него отсутствовало всё остальное, даже одежда. Остались только верный цеп, да браслет из странного металла, скрытого под слоем обычной меди.
Ксинг закрыл глаза и усилил циркуляцию ци в верхнем даньтяне, вспоминая столь краткий бой. Не сказать, что он так уж плохо справился, но и назвать это словом «хорошо» язык тоже не поворачивался. Ему повезло. Повезло, что колдун оказался слабаком, что не ударил, пока Ксинг спасал девушке жизнь, что его кольца оказались такими хрупкими и так легко ломались. Да, Ксинг, конечно, нечаянно испортил и вожделенное пространственное хранилище, но вместе с тем наверняка лишил злодея кучи артефактов, или как тот их называл? Мусаварами? А без этого исход битвы мог выйти любым.
Он ещё раз задумался о пространственных
Имелась ещё одна проблема, которую Ксинг ощущал сейчас буквально своей задницей. Одежда, вернее, её отсутствие. Все обычные наряды, снова-таки в отличие от нарядов героев, в бою быстро приходили в негодность. Раньше у него имелись шкуры различных демонических зверей, одежда из которых держалась намного лучше. Но, увы, из тех одеяний Ксинг давно уже вырос, спокойная жизнь возле Могао его слишком расслабила, а на острове с Альмирах он занимался чем угодно, только не поиском сильного зверья. Проблему следовало срочно решать, а до тех пор, пока Ксинг не обретёт настоящую силу, ходить только в прочной одежде.
Огоньки ци, отделившиеся от большого скопления вдалеке, приближались. Ксинг знал, что это трое мужчин, не владеющих внутренней энергией, они сидят верхом на животных, чья ци схожа с лошадиной, но не до конца.
Он не стал вставать, чтобы их встретить: лежалось ему совсем неплохо, вбирал окружающую энергию и прогонял сквозь три даньтяня, быстро восстанавливая истраченное в схватке и спасении Альмирах.
Лишь когда чья-то тень закрыла солнце, он неохотно поднял голову.
Перед ним на странных горбатых лошадях с тонкими ногами, длинными кривыми шеями и словно в насмешке выпяченными губами сидели три всадника, в просторных белых одеяниях. На головах у них красовались пёстрые платки, опускающиеся на плечи и наполовину закрывающие лица. Средний из всадников подъехал ближе, спешился и открыл бородатое загорелое лицо.
— Кто ты, о великий воин, грозящий небесам своими чреслами? — спросил он.
— Великий воин? — удивился Ксинг.
— Мы видели, как ты свалился с неба! — пояснил бородач. — И выжить, упав с такой высоты, изнеженное отродье пустынного суслика просто не сможет.
— Меня зовут Ксинг Дуо, — представился Ксинг, вставая на ноги. — Но лучше просто Ксинг.
— Мир тебе, Касим! Меня зовут Тарик Рахман Кадир ибн Насим. Встретить путника в пустыне — дар небес. И именно небеса, с которых ты упал, определили нашу встречу. Добро пожаловать в мой дом.
???
— Ахрибад! — Тарик сказал это слово с такой ненавистью, словно сплёвывал яд. — Город презренных сынов шайтана, мерзких колдунов и их ничтожных приспешников! Не ходи туда, Касим. Ты великий воин: живуч, как шипастая пустынная ящерица и силён, словно чёрный верблюд. Но колдуны никогда не сражаются честно, эти отродья марида и ифрита лишь насылают подлые презренные чары! Не ходи в Ахрибад, Касим, заклинаю тебя именем Шадура!
Ксинг, развалившись на подушках и прихлёбывая терпкий чай из пустынных трав, ответил: