Время черной звезды

Воронцова Татьяна

Проходя мимо несравненного Парфенона, он вновь улавливает мгновенный сбой сердечного ритма и замедляет шаг. Совершенные формы, совершенные пропорции… Если бы этот архитектурный шедевр не имел столь сильных повреждений, на него было бы больно смотреть.

– Эти камни звучат, – шепотом произносит Феона, останавливаясь рядом. – В них музыка. Слышишь?

Деметриос кивает еще раз и после этого, уже не задерживаясь, идет прямиком к музею.

В такое время – около девяти утра – туристов на Акрополе можно пересчитать по пальцам одной руки, а музей вообще закрыт для посещения. Феона первая спускается

по лестнице и открывает дверь своим ключом. Слабо освещенные залы напоминают гробницы. Хотя в гробницах, напоминает себе Деметриос, никакого освещения вовсе нет. Мысль эта заставляет его улыбнуться. С этой отрешенной улыбкой на покрытом каплями дождя лице он заходит, повинуясь знаку Феоны, в одно из служебных помещений и вздрагивает при виде группы женщин – их так много, что вместо слова «группа» на ум приходит слово «толпа», – с готовностью склоняющих головы, как во время литургии.

Он сдержанно приветствует их, выслушивает имена: Талия, Христина, Лавиния, Мелитина, Леонтия, Калиса, Филина, Кайета, Мина… Вот что действительно звучит как музыка. Женщины поочередно делают шаг вперед и называют себя. При этом беззастенчиво разглядывают стоящего у стены Деметриоса. Идущий от него – единственного мужчины среди них – тестостероновый флюид опьяняет почище всякого вина. Сохраняя спокойствие, он обсуждает с ними детали предстоящей церемонии, уточняет время. Женская коллегия в Дельфах примет их в этом году, несмотря на… гм… некоторые разногласия.

Они кивают и благодарят. Похоже, Андреас Галани был прав, когда утверждал, что только «предмет раздора» способен ликвидировать этот раздор. Просто фактом своего непосредственного участия в переговорах.

Нет ничего хуже выяснения начатого и не законченного…

15

Кутаясь в теплую куртку с капюшоном, Ника стояла около машины, поджидая Деметриоса, который в очередной раз – как всегда, неожиданно – обнаружил, что у него закончились сигареты и, причалив к тротуару, метнулся в ближайший магазин. Дул пронизывающий ветер, по асфальту стелилась поземка, крыши расположенных ниже по склону горы домов были укрыты тонким слоем снега. Хорошо, что она рискнула доверить Деметриосу покупку теплых вещей, и он привез ей неделю назад плотные вельветовые брюки, свитер с горлом из кашемира, шерстяные носки, замшевые ботинки на толстой подошве, куртку и перчатки. Его шуточка про шубу и валенки во время их первой поездки в Фивы обернулась явью.

Сейчас они направлялись в Афины. На ее вопрос, куда конкретно, а главное, зачем, Деметриос ответил уклончиво. Ника тут же заподозрила, что целью поездки является их совместное появление «на людях» – демонстрация ослику морковки, так сказать, – но поскольку она уже согласилась играть назначенную роль, жаловаться, ссылаясь на слабые нервы, не имело смысла. К тому же ей пришла в голову мысль, что между всеми этими делами можно напроситься в магазин косметики и парфюмерии – бальзам для губ и крем с оливковым маслом для рук и лица не помешают… и шампунь тогда уж… лучше два…

Все еще пребывая мысленно в парфюмерном раю, Ника повернула голову и увидела Иокасту, выходящую из таверны напротив. Правильнее сказать, они увидели друг друга. В груди у Ники родился и тут же умер слабый

писк, она плотнее прижала к щекам края капюшона.

Очень медленно, что делало ее приближение еще более эффектным, Иокаста перешла дорогу и остановилась в трех шагах от соперницы. На ней было длинное приталенное черное пальто, слегка расклешенное книзу. Небрежно завязанный узорчатый палантин в бордовых тонах… высокие сапоги на каблуке… красиво.

– Здравствуйте, – вытолкнула из себя Ника, тщетно пытаясь улыбнуться.

Черные, как греческая ночь, глаза Иокасты были устремлены прямо на нее.

– Херэте, гостья. Удобно ли тебе в доме Деметриоса Стефанидеса?

Ника догадалась, почему прозвучал этот вроде бы неуместный, запоздалый вопрос. Ей напоминали, где ее место.

– Вполне удобно, спасибо.

Иокаста кивнула.

– Скоро праздник. Надеюсь, тебе он понравится.

Игра света или в ее глазах действительно промелькнуло злорадство? Присматриваться было некогда, потому что из магазина вышел Деметриос. Приветливо кивнул Иокасте и скомандовал:

– Вероника, садись в машину! Поехали.

Вот теперь она не сомневалась – когда Деметриос назвал ее по имени, Иокасту передернуло. Что же делать? Испуганная и растерянная, Ника съежилась на пассажирском сиденье и уставилась на приборный щиток.

Скоро праздник. Надеюсь, тебе он понравится.

Угроза? Этого только не хватало!

– Расслабься, – процедил Деметриос, разгоняясь на относительно ровном участке дороги. – Не случилось ничего выдающегося, о чем стоило бы думать с таким лицом.

– Рекомендация по мотивам историй про Ходжу Насреддина, – в ответ съязвила Ника. – Не думайте о белой обезьяне!

Он сердито фыркнул.

– Ладно, ладно… – Ника расправила плечи и немного поерзала, устраиваясь поудобнее. Положила ладонь на его бедро, обтянутое черной джинсовой тканью. – Я же делаю все, что ты мне говоришь.

– Ты делаешь это и для себя тоже.

– Мне было бы спокойнее, если бы ты сказал «ты делаешь это для себя». И все.

– Но ведь я тоже имею в этом деле свой маленький шкурный интерес, и тебе об этом известно, дорогая.

– Маленький шкурный интерес… – Она покатала эту фразу на языке, как мятный леденец. – Маленький шкурный… Обожаю говорить с тобой, ты потрясающе честен.

Деметриос пожал плечами. С наступлением холодов он стал одеваться исключительно в черное, и черный цвет придавал ему традиционно зловещий вид. Нику так и подмывало намотать ему на шею голубенький шарфик. И сдерживалась она только потому, что была уверена: подобной инициативы он не одобрит.

– Что мы будем делать в Афинах?

– Сначала пообедаем.

– А потом? Мне нужно постричься. И сделать маникюр. И купить…

– Ничего себе программа! – ужаснулся Деметриос.

– Но я ведь женщина!

– С этим трудно спорить.

– И еще у меня вопрос. Как ты собираешься меня защищать? Особенно если их будет много.

– Я тоже буду не один, Вероника. Забудь пока о том, что тебе нужно постричься и сделать маникюр. Сегодня нам придется следовать по строго определенному маршруту и не выбиваться из графика, иначе у людей, которые согласились мне помочь, появится много лишних трудностей.