Время Демиургов (Семь стихий мироздания - 1)
Шрифт:
– Слышишь?
– она затаила дыхание.
Гул превращался в грохот; свод туннеля затрясся. Белый князь изменился в лице.
– Пойдем-ка прочь отсюда, - быстро сказал он и повел девушку за собой вглубь прохода, подальше от места, где они вывалились из верхней галереи.
Спустя несколько секунд над головами прогрохотало так, будто летел с гор огромный валун. Из дыры по склону посыпались камни и оторванные стебли "плюющихся" растений, а гвалт стал удаляться и вскоре совсем стих в недрах подземных лабиринтов.
Путники облегченно вздохнули. Юлька, сердце которой чуть ли ни выпрыгивало наружу от ужаса,
– Это было пещерное "перекати-поле", - пояснил Белый князь.
– Мелкие камни, мусор, отжившие растения под действием каких-то гравитационных сил собираются в один комок и начинают спонтанно перемещаться, наращивая объем и массу по ходу движения. Ком останавливается лишь в случае, если преграда на его пути станет непреодолимой. Тебе, наверное, интересно будет узнать, что благодаря именно конгломератам перекати-поле эта планета существует в пространстве. Они, как шарик-груз внутри "Ваньки-встаньки", не дают ей потерять равновесие, и стоит одному полушарию "перетянуть", перекати-поле тут же отправятся в обделенную часть. Ваши ученые уже много лет бьются над проблемой движения планеты. Ее физика противоречит всем известным законам.
Юлька сглотнула подкативший к горлу комок.
– Черт с ней, с физикой! Но если бы мы не свалились сюда!
– Совершенно верно. Приношу свои извинения. Пожалуй, все, чему ты становишься причиной, так или иначе идет на пользу.
Девушка приободрилась и очень довольная собой заявила:
– А у меня даже прозвище есть - везунчик.
– Оно тебе подходит, - согласился Оливул и предложил: - Подыщем место для ночлега.
Они медленно пошли вглубь туннеля.
– Оливул, а что такое "Ванька-встанька"?
– спросила Юлька несколько минут спустя.
– Старая народная игрушка, - он остановился, прикрыл глаза и чуть заметно повел рукой; на его ладони появилась маленькая деревянная фигурка человечка, состоящая из двух шаров - головы и тела.
– Какой очаровашка!
– восхитилась девушка.
– Это тебе, - Белый князь протянул ей фигурку.
– Поставь его на ровную поверхность и качни. Видишь, он возвращается в вертикальное положение. Поэтому его и зовут - Ванька-встанька.
Юлька долго рассматривала игрушку, щелкая по ней то так, то этак, но Ванька оправдывал свое название и непременно выпрямлялся, сохраняя веселое выражение на физиономии.
– Не могу отделаться от ощущения, что я уже такого видела, - сказала она, наконец.
– Только вспомнить бы, где именно.
Они выбрали небольшую уютную нишу далеко от места предыдущего приключения. Здесь было относительно чисто и просторно, а пол устилали сухие стебли растений, потерянные когда-то "перекати-полем". Оливул тщательно все осмотрел и дал добро на привал.
– Много пыли, зато безопасно, - пояснил он.
– Устраивайся. Я придумаю что-нибудь насчет еды.
– Вряд ли ты что-то найдешь, - прищурилась Юлька, - а вопрос решается значительно проще: у меня есть два спецпайка. Пищи на двое суток. Конечно, это не ресторан на Альционе, но есть можно.
Она протянула спутнику пакет.
– Запасливая.
– Второй мне Серафима дала, - махнула рукой девушка, но тут же прикусила язык: Белому князю совсем не обязательно было знать природные особенности Каляды.
Оливул
– Я предполагал, что твоя подруга - нечеловек, а вчера, когда вы с ней увели Гора, в этом убедился. Ты видела, что она сделала с монолитной капсулой? Нет? Она разорвала металл голыми руками, вернее - собственными когтями. Я ради интереса заставил моего андроида проделать то же самое. Разумеется, вместо когтей у него были аналогичные по характеристикам ножи.
– И что?
– Юлька подалась вперед; вчера она не обратила внимания на способ, выбранный Калядой, для разрушения зловещего саркофага.
– Безрезультатно. Робот не смог даже погнуть металл. Ее кровь, оставленная на обломках капсулы, испарилась, и я нашел слабый след только благодаря моим приборам. Это говорит об одном: твоя приятельница - Посредник. Ты знала?
– До вчерашнего дня - нет. Но это значения не имеет. Я ее люблю, как старшую сестру!
– Охотно верю. Хотя, вполне возможно, она годится тебе в прабабушки.
– Подумаешь!
– Юлька отвернулась.
– Много ты о ней знаешь!.. Стоп! Ты же общался с Серафимой мысленно?
– О, да! Она убедительно показала, что шутки с нею плохо кончаются, усмехнулся Оливул.
– Не об этом речь! Если ты мог "говорить" с ней раньше, так вызови и сейчас! Она поможет нам найти дорогу в этих чертовых пещерах!
– Не получится.
– Но почему?! Ты все можешь! Создай образ, сделай...
– Успокойся, Юля. Я не сенсор, да если бы и был им - расстояние слишком велико для прямого контакта. В прошлый раз со мной рядом находился Гор, а с ней Грег. Они работали как приемник и передатчик.
– Так используй меня, как передатчик!
– Нет, - отрезал Бер-Росс.
– Да чем я хуже близняшек?
– Юля, ты в единственном числе. А он - в двух экземплярах сразу.
– "Он"?
– в первый момент не поняла Юлька.
– Грег-Гор. У него два тела, но сущность одна. Так сделал герцог Ортский.
– А как ты познакомился с ребятами?
Оливул задумался. Улыбка скользнула по тонким губам, и он вздохнул, отгоняя нахлынувшую ностальгию.
– Я нашел их случайно в Темных мирах, и решил помочь. Они показались чем-то близки мне, эти мальчишки, - в голосе послышались нежные грустные нотки.
– Даже после того, как Ортский провел физическое их разделение, они остались единым целым. Забавно было наблюдать за их играми: они не нуждались в словах и жестах. Мне с большим трудом удалось научить ребят говорить. Я пытался выделить у них индивидуальные способности, подбирал для занятий различные темы, проводил разные тренировки. Однако, мою стратегию они разгадали моментально, и стали меняться местами во время наших уроков. Я заметил их уловки значительно позднее, и тогда же понял - нельзя разделить то, что в Сущности своей неделимо.
– Оливул, - Юлька насторожилась, - Грег и Гор - взрослые парни, а ты рассказываешь о них так, будто сам вдвое старше.
– Возраст внемиренца - сложная штука, - отозвался Бер-Росс.
– Можно жить в разных временных пластах и оказаться в результате старше собственного отца. Свои годы я не считал. В Черноте нет времени, нет пространства, там есть только Путь, и больше ничего. Пока я путешествовал, мальчишки росли, как на дрожжах. У Ортского время летит быстро.
– А что случилось потом?