Время Демиургов (Семь стихий мироздания - 1)

Крупеникова Ирина

– Я вас не понимаю!
– воскликнул Тимохин.
– За такие выходки этому фрукту башку свернуть мало, а вы про него чуть слово так дифирамбы! Да он с вами как с куклами обращался! Забыли? И чуть не угробил - тоже забыли?

Близнецы молчали, а Данила не унимался.

– Ангелочки нашлись! Подумать только! Что, применяете на деле формулу "непротивление злу насилием"? Я, лично, считаю сию философию уделом идиотов.

– Однако зло никогда не искоренялось злом, - заметила Серафима.

– Слышал, - огрызнулся парень.
– Но я предпочитаю драться!

"Эх,

Данька, ты ничуть не изменился!" - вдруг появился в его мыслях знакомый беззвучный голос.

Данила удивленно оглянулся. Серафима, Грег и Гор ничего еще не сказали после его реплики, Васька сидя дремал чуть в стороне и не участвовал в разговоре, Рамзес спал в глубине грота. Никого больше в пещерке не было.

– Данила?
– Каляда заметила растерянность пилота.

– Что?
– на всякий случай ощетинился тот.
– Да, я больше доверяю кулакам, чем болтологии. А на вашем месте я бы поинтересовался у этой неразлучной парочки, с какой стати этот новомодный колдун им так дорог?

Близнецы, видимо, боялись как раз подобного вопроса. Они переглянулись в очередной раз, отчаянно ища поддержки друг у друга.

– Ну?
– нажал Тимохин.

– Оливул - наш старший брат, - ответили Грег и Гор еле слышно.

Данила присвистнул, а Серафима одобрительно посмотрела на близнецов.

– Столь близкие спектры биополей, как у вас и Белого князя, могут быть только у прямых родственников. И чем же вы так рассердили брата, что он устроил вам несколько адских дней?

– Он не знает о нашей родственной связи!
– торопливо объяснил Грег.
– Он считается единственным наследником Арбаросса!

– Мы прочли свою родословную, когда случайно попали в личную библиотеку герцога Ортского, - подхватил Гор.
– Мы невольно раскрыли тайну Оливула, и выяснили, что приходимся ему единокровными братьями. После мы сбежали...

– Почему?
– осторожно спросила Каляда.

– Если бы выяснилось, что мы дети Арбаросса, автоматически встал бы вопрос о личности матери? По законам Лучезарного Мира князь не имеет права вступать в брак с женщиной из Темных Миров. Наш отец нарушил запрет. Позднее он представил Оливула, как своего сына от фаворитки. Но Оливул родился неживым, и оставался таковым, пока отец не отдал его Ортскому. И герцог создал для Белого князя искусственную жизнь.

– Если ваш папочка удачно соврал про старшего сына, - сказал Данила, - что ему мешало соврать и про вас?

– Внешность, - ответил Гор.
– Блеск волос в первую очередь.

– И то, что в человеческом облике мы были сросшимися близнецами, - добавил Грег.

Серафима опередила Данилу и уточнила сама:

– Значит, перламутровый блеск в волосах - материнская черта? И Оливул ее не имеет?

– Оливул седой от рождения. Быть может отец и принял бы какие-то меры в отношении нас, только вскоре после нашего появления на свет он погиб в бою вместе с матерью.

– Она была воином?
– удивился Данила.

– Можно сказать так, - ответили близнецы.

Ш 30 Ч

Время перевалило за полночь. Грег и Гор уснули, Каляда сидела не двигаясь, из чего Данила

заключил, что и она спит. Ветер за стенами грота утих, и пилот рискнул выбраться наружу.

Впереди простиралось черное безбрежие Топей. Данила долго всматривался в неподвижную тьму: ни всполоха, ни звука. "Да кто же ты, черт возьми! Почему ты меня знаешь, почему я не помню тебя?
– он отчаянно слушал тишину.
– Ответь, хватит загадок. Кто ты? Может быть тоже неизвестный брат? Ответь!"

Ночь молчала.

На плечо опустилась крепкая рука. Данила вздрогнул и непроизвольно схватился за пистолет.

– Извини, если помешала, - спокойно заговорила из темноты Каляда; Тимохину показалось, что он видит ее добрую улыбку.
– Не спится?
– продолжала она негромко.

– Летучки проверял, - соврал пилот и, помедлив, со вздохом признался. Искал контакта.

– Это он был с тобой в гроте?

– Да. Вы слышали?

– Чувствовала, и давай все-таки на "ты".

– Попробую.

– Отлично. А насчет твоего друга-призрака у меня есть кое-что новое. Правда, сначала я хотела спросить тебя о Логе.

– А при чем тут Васька?
– искренне удивился Данила.

– Может быть и не при чем. И все же. Скажи-ка мне, как он появился у вас в отряде?

– Прислали полгода назад.

– Ты уже служил здесь?

– Да, и моего стрелка как раз отозвали в другое подразделение. Вот Василия и определили на мой катер.

– А кто он родом? Он рассказывал что-нибудь?

– Васька все больше про сны свои рассказывает, - усмехнулся пилот. Пунктик у него такой есть. Дрыхнуть может где и когда угодно, иной раз не растолкаешь!

– А кем он себя видит во сне?

– Охотником. Иногда, правда, про какую-то Мать-Зорю твердит. Может быть, конечно, это религия его Родины, не знаю.

– Понятно, - задумчиво отозвалась Серафима.

– А в чем дело? Что такого Васька мог натворить?

Каляда присела на камень.

– Интересная картина получается, - начала она.
– Твой призрак пользуется собственным видом энергии, но когда он появляется, окружающий его фон полностью совпадает по всем параметрам с биологическим полем Лога. Как будто они питаются из одного источника, но для Василия этот источник родной, а для призрака - внешний, и даже, я бы сказала, навязанный помимо его воли.

– Ну и?

– Это наблюдения. Я не могу еще сделать выводы.

– А Рамзес?
– вдруг осенило Данилу.
– Его ты проверила?

– Он не дал согласия на зондирование. Я не имею права вторгаться в его сознание. А внешнее поле у него обычное.

Тимохин вздохнул.

– Так, всё остается на старых местах.

– Не унывай. Ты вспомнишь имя своего друга.

– Ладно имя! Вспомнить бы, кто это он сам-то.

– Имя человека - не просто слово. Древние народы считали, что в имени сокрыта сама душа. В их легендах герои, узнавшие имя врага, низвергали его проклятием. Именем будили духом и возвращали к жизни любимых. Кто знает, может быть твой друг ждет от тебя свое Имя. Твоя память даст ему силы вырваться из плена.