Время для жизни 2
Шрифт:
— Сейчас… сейчас. Может вместе помоемся? — предложил Иван.
Настя чуть задумалась, но, засмеявшись, покачала головой.
— Как ты себе это представляешь?
Он представлял себе это очень хорошо! Так хорошо, что…
— Нет-нет-нет! Вань, ну правда… да что же ты такой ненасытный-то? — Настя, приподняв голову, посмотрела на…
— Вань! Там и места мало, да и не мытье это будет. Сам же понимаешь! — потом она еще раз внимательно осмотрела его восставшее достоинство, — Хотя… давай я вот так…
Косов
— Ну все! Ты — удоволен… хоть на какое-то время! — Настя с довольной улыбкой облизнула свои губы.
«Она сейчас так похожа на красивую кошечку, которая только что миску сметаны «навернула»! Х-м-м… ну — не миску, и не сметаны… Но да — надо встать и поухаживать за женщиной!».
— Тебе самой нравиться? — не удержался он от вопроса.
Настя засмеялась, глядя ему в глаза:
— Очень! Очень нравится! Ты… Ты такой вкусный! Ну все! Ты пойдешь или нет?
— Яволь, фрау майор!
— Иди уже… клоун! А я еще немного поваляюсь…
Косов быстренько затопил водогрейную колонку в ванной, и направился на кухню, где стал возиться с приготовлением яичницы с ветчиной.
«М-да… примус — это что-то! Я уже и забывать стал, как в будущем все стало легче и удобнее. Комфорт — это дело такое, заманчивое!».
Краем глаза увидел, как женщина, в распахнутом халате проследовала в ванную.
— Насть! Вода же еще толком не нагрелась! Замерзнешь же! Какая это помывка?
— Ничего, я привычная. Это даже полезно, обмываться прохладной водой. А тут еще и ты, с запахами этими! У меня уже в животе бурчит и слюной скоро захлебнусь! — засмеялась подруга.
«Привычная она, ага! Вон как шипит и охает из ванной!».
Но, судя по всему, в процессе вода нагрелась, потому как Настя затихла, а через некоторое время вышла вполне довольная и свежая. И у Ивана к тому времени было уже все готово.
— Вот ничего себе, у меня завтрак сегодня! — обрадовалась женщина, — Это не завтрак, это — целый пир!
«Интересно! А вот аппетит у нее — очень хороший! Не отстает от меня. А почему же — такая худощавая? Вроде бы ничем не занимается. Или это у нее — конституция такая?».
Косов с удовольствием смотрел, как подруга, не жеманясь, с явно видимым удовольствием, поглощает приготовленную им снедь.
— Ты, Ваня, очень хороший… нет, не так! Ты — очень выгодный любовник, вот! И в постели хорош, как… не знаю, как сказать! — Настя покосилась на него и чуть зарумянилась, — И готовишь хорошо, и внимательный! И симпатичный очень! Вот был бы ты постарше… я тебя бы точно захомутала в сети Гименея!
«Эх, девчонка ты все-таки! Ты же меня на пять, а то
— Не боишься вот такую расчетливую тетечку? — засмеялась она.
— Нет, не боюсь! — улыбнулся Косов, — И вовсе ты не тетечка! Мне иногда кажется, что ты все еще девчонка. Ну — или молодая женщина, которая только-только вышла из девичьего возраста.
Настя довольно засмеялась, попивая вино, но сразу и загрустила.
— Нет, Ванюша! Я давно уже не девчонка. Даже самой страшно — насколько давно. Да и девчонкой я была вздорной, глупой! Самоуверенной и упрямой. Тебе бы не понравилась, точно!
— Ну почему же? Да и как ты можешь рассуждать — понравилась бы ты мне или нет?
— Вань… ты же не знаешь ничего…
— А ты мне расскажи…
Настя хмыкнула, протянула ему кружку:
— Налей мне еще вина!
«Да что же такое? С памятью у меня что-то, что ли? Еще же думал вот — бокалы нужно купить! И забыл! Х-м-м… а вино-то мы фактически — допиваем! Хорошо, что коньяк додумался купить. И как-то незаметно так мы это винцо оприходовали, под простецкую, неприхотливую закуску!».
Но Косов чувствовал, что в голове немного зашумело, да и Настя видно, что порозовела, расслабилась.
— А что бы ты хотел узнать… обо мне? — не глядя на него уточнила женщина.
— Все. Я хотел бы о тебе знать все. Но я понимаю, что у каждого человека есть что-то, что он и сам вспоминать не любит, а уж тем более — рассказывать другим, даже близким. Так что… расскажи, что можешь и хочешь…
Настя задумалась, а потом потребовала:
— Прикури мне папиросу…
И снова ушла в раздумья. Помолчав, сказала:
— Ты знаешь… я в общем-то и не стесняюсь своей жизни. Да, там, в прошлом, много была и грязи, и крови, и мерзости всякой… Но — что-то и хорошее было, что позволяло держаться за эту жизнь, надеяться на что-то… Так что — что есть, то все — мое! И… я же понимаю, что ничего серьезного из нашей… из наших отношений не получится.
Настя жестом остановила Косова, готового возразить:
— Вань! Ты младше меня на двадцать лет, так что… Ничего серьезного. Мне хорошо с тобой. Очень хорошо! Ты как будто снова разбудил во мне что-то. Я тебе так благодарна за это…
— Слушай! Вот это мне не нравится! Ты так говоришь, как будто мы уже расстаемся! — сердито высказал подруге Иван.
— Нет! Да нет же! Вот еще! Я не про то совсем. Не расстаемся, как ты мог такое подумать? — удивилась Настя, потом усмехнулась, — Тетечка еще не наигралась такой славной игрушкой!
— Перестань! — нахмурился Косов.
— Ну все, все! Не буду больше! Не злись. А то вон какой грозный, прямо как хомяк надулся! — засмеялась подруга.
«Эгей! Да она, похоже, окосела! Не сильно, но… заметно!».