Время и пространство как категории текста: теория и опыт исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус)

Данилова Юлия Юрьевна

Лишь на час – не боле —Вся твоя невзгода!Через ночь неволи —Белый день свободы!

Так, история и народ как бы растворяются (или растворяют в себе?) во времени: в часах, днях и ночах.

В связке сто лет это слово встречается чаще:

На сто лет, на сто мод,Мой завод – завод – завод.

Или в стихотворении «Тебе через сто лет» женщина-поэт пророчески заявляет:

Как

два костра, глаза твои и вижу,Ту видящие, что рукой не движет,Умершую сто лет назад.

В стихах из цикла «Подруга» есть повторяющиеся строки:

Целую вас через сотниРазъединяющих верст.Целую вас – через сотниРазъединяющих лет.

Век как маркер века поэта

Сверхвысокой частотностью обладает слово век, становящееся в поэзии М. Цветаевой ключевым словом. Век как текстовый элемент врывается и в заглавие «Тише, тише, тише, век мой громкий!», и в структуру куплетов («Генералам двенадцатого года»):

В одной невероятной скачкеВы прожили свой краткий век.

В значении «очень долгое время» использовано слово в стихотворении «Стол»:

Сажусь – еле доску держит,Побьюсь – точно век дружим!

Век употребляется автором и в фразеологических выражениях («Генералам двенадцатого года»):

Вы прожили свой краткий век.

Концептуальным следует назвать использование этого слова в знаменитом стихотворении (1934):

Вскрыла жилы: неостановимо,Невосстановимо хлещет стих.Подставляйте миски и тарелки!Всякая тарелка будет – мелкой!Миска – плоской. —Так от веку – мимо Невнимающих ушей людских.Невозвратно, неостановимо,Невосстановимо хлещет стих.

Слово век, использованное вместе с лексемами мимо, плоской и целым рядом слов с отрицательной не-, подсознательно, на уровне фоносемантики, создает ощущение протеста, непринятия этого века, хотя речь (для элементарного восприятия) идет о творческой активности поэта.

Век редко используется в значении чего-то очень великого, решающего («Поэма воздуха»):

Ухом – чистым духомБыть. Оставьте буквы —Веку.

Так, слово это, составляя целую самостоятельную строку, приобретает некий статус главного судьи, который все решит сам и по справедливости. В этой же поэме несколькими строками ниже встречаются загадочные словосочетания:

Паузами, полустанкамиСердца, когда от легкого –Ох! – полуостановкамиВздоха – мытарства рыбногоПаузами, перерывамиТока, паров не убылиПаузами, перерубамиПульса, – невнятно сказано:Паузами – ложь, раз спазмамиЛегкого, пораженногоВечностью…

Здесь

дериват лексемы век – вечность опять конструирует целую строку. Очень сложная эта синтаксическая конструкция дает возможность множественных интерпретаций: к какому слову же отнесено это «пораженного вечностью» – сердце, вздох, пульс, в любом случае это слово вечность не зря выносится в конец строки как единоначалие. Завершается поэма тоже обилием временных лексем:

Гак, пространством всосанный,Шпиль роняет храм –Дням. Не в день, а исподвольБог сквозь дичи и глушьЧувств. Из лука – выстрелом –Ввысь! Не в царство душ –В полное владычествоЛба. Предел? – Осиль:В час, когда готическийХрам нагонит шпильСобственный – и, вычисливВсе, – когорты числ!В час, когда готическийШпиль нагонит смыслСобственный…

После двукратного использования слов с корнем– век-и вынесения их в целые строки идут повторяющиеся лексемы день и час, которые тоже начинают строки, но после них следует кратчайший вздох (пауза). Такая своеобразная поэтическая «окольцеванность» дает ощущение сужения, сокращения этого самого времени: век, день, час – с одной стороны; их приравнивания, слияния – с другой. Такое же наблюдается и в «Генералах двенадцатого года»:

Над Феодосией угасНавеки этот день весенний,И всюду удлиняет тениПрелестный предвечерний час.

Своеобразно применение слова век со вторым значением (эпоха, характеризующаяся какими-либо общественными событиями):

В век сплошных скоропадских,Роковых страстей.

Отметим при этом, Цветаева, поэт, для которого время, эпоха были не «самыми близкими приятелями», далека от войны с ними. Поэт не вписывается в свое время, находится в конфликте, стремится уйти со «сцены времени», не столкнуться, но это не объявление войны. Вспомним, как Александр Блок писал:

И век последний, ужасней всех,Увидим и вы, и я:Все небо скроет гнусный грех,На всех устах застынет смех, тоска небытия.

Поэт, переживая мрачное будущее вместе с поколениями будущих людей, соучастником бытия которых он ощущает, век использует иногда как нечто жестокое, беспощадное:

Нужно отметить, что в этом значении в большинстве случаев употреблены однокоренные слова или синтаксически неразложимые конструкции:

Я вас не забыла и вас не забудуВо веки веков.

Или:

Как мне памятна малейшая впадинаУдивленного – навеки – лица.

В «Пещере»:

Чтоб в дверь – не стучалось,В окно – не кричалось,Чтоб впредь – не случалось,Что – ввек не кончалось.Вы прожили свой краткий век.

Или: в вечность упустил и др.