Время и пространство как категории текста: теория и опыт исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус)
Шрифт:
6. Синкретизм: философский, историко-культурологиче-ский и несомненно синкретизм языковых форм и конструкций – и как результат синергетика временно-пространственных образов и представлений. Вспомним у Гиппиус:
И все мне здесь кажется странно-неважным,И сердце, как там, на земле, – равнодушно.Я помню, конца мы искали порою,И ждали, и верили смертной надежде…Но смерть оказалась такой7. Авторские модели времени и пространства в целом можно определить как модель антропоцентрическую, поскольку определяющим началом у обоих поэтов становится Человек и его внутреннее пространство.
Отличало Марину Цветаеву и Зинаиду Гиппиус тоже очень многое:
1. Это, прежде всего, творческий почерк, художественный метод, принадлежность их к разным литературным направлениям.
2. В плане выраженности этих двух исследованных категорий для Цветаевой более важным являлось время: спор, конфликт с ним, обращенность ко времени, сочетающаяся одновременно с пренебрежением им, была одной из основных черт всего ее творчества. Временность существования у поэта соединяется с вечной основой мира.
3. Гиппиус же более «пространственна», для ее поэтического мира более важно было место: круг, небо – земля, здесь – там, зеркальность отражения, лиминальность и трансгрессивность.
4. Гиппиусовская художественная модель времени и пространства обусловлена концепцией двоемирия, двойной сущностью бытия; у Цветаевой – это вечное триединство.
5. Для Цветаевой истина – абсолют, лежащий за гранью жизни, для Гиппиус абсолютом, обусловливающим человеческое бытие, являются: Человек, Любовь и Бог («Тройное»).
6. Композиционное структурирование стихов Марины Цветаевой сильно отличается от текстов Гиппиус, которая уже заглавием, минитекстом, задавала тон тому, о чем хотела сказать. Большинство гиппиусовских заглавий несет в себе локативные и темпоральные типы смыслов: «Там», «Всё кругом», «До дна», «Ограда», «Между», «У порога», «Прежде. Теперь», «Последнее», «Никогда», «Часы стоят», «14 декабря», «Сызнова», «А потом?..» и др. Марина Цветаева же стихи писала в основном без названий. Тем не менее, уже в первых строках большинства ее стихотворений присутствуют слова, актуализирующие в основном сему времени. Например, в сборнике 1990 года издания (Казань) из 400 стихов, в 138 первая строка начинается или имеет темпоральные лексемы или локумы: «В пятнадцать лет…», «Ах, золотые деньки», «Генералам двенадцатого года», «День угасший», «Нынче я гость небесный», «Кто спит по ночам», «Древняя тщета течет по жилам», «Не знаю, где ты и где я», «Годы твои – гора.» и т.д.
7. Аномальность, ненормированность многих языковых форм, обилие окказионализмов у Марины Цветаевой как отражение языковой стихии и строгий, четкий и внешне простой литературный язык у Зинаиды Гиппиус. Язык как оголенный пульсирующий нерв у Цветаевой и диссиметрический свободный стих у Гиппиус.
Итак, два автора, жившие и творившие примерно в одно историческое время, само это Время и Мир (пространство) видели и отражали на уровне поэтического языка очень похоже, на первый взгляд, в то же время совершенно обособленно и по-разному – на взгляд более глубокий и научный. Несомненно глубже, шире, интереснее, противоречивее слово Марины Цветаевой, которое становится локусом,
Обобщая все выше сказанное, можно предположить: время и пространство в текстах Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус представлены как единая суперкатегория пространственно-временной локализации. Опыт описания пространства и времени как компонентов поэтической картины двух авторов-женщин, несомненно, должен иметь перспективу: ибо сегодня очень много поэтов, как мужчин, так и женщин, стремящихся писать «как Цветаева». Но такое практически невозможно, потому что мир Цветаевой (и Гиппиус тоже) и время неповторимы как в исторически объективном, так и в философско-лингвистическом планах. Очень немногим из поэтов удалось и удастся перешагнуть через свое время, через многие пространства (Цветаева переведена более чем на сто языков).
Время и пространство Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус подвержены трансформации – сжимаются и растягиваются, в них изменяются пропорции объектов, возможны трансформации и в интерпретациях этих двух концептуально значимых текстовых категорий. Осознавая это и не претендуя на право «последнего слова», мы надеемся, что наши соображения относительно языковой концептуализации данных категорий в текстовом пространстве, возможно, окажутся полезными для тех, кто занимается творчеством Марины Цветаевой, Зинаиды Гиппиус и для тех, кого привлекают проблемы лингвистики текста.
Литература
1. Аксенов Г.П. От абсолютного времени и пространства И. Ньютона к биологическому времени-пространству В.И. Вернадского [Электронный ресурс] / Г.П. Аксенов. – Режим доступа:RREPORTS/aksyonov_ot_absolyutnogo.
2. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка / З.Е. Александрова / Под ред. Л.А. Чешко. – М.: Рус. яз., 1986. – 600 с.
3. Аристотель. Метафизика / Аристотель. – СПб.: Киев: Алетейя: Эльга, 2002. – 828 с.
4. Аристотель. Поэтика; Риторика / Аристотель. – СПб.: Азбука, 2000. – 348 с.
5. Арутюнова Н.Д. Время: модели и метафоры / Н.Д. Арутюнова // Логический анализ языка: Язык и время: Посвящается светлой памяти Н.И. Толстого / РАН. Ин-т языкознания; Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко. – М.: Индрик, 1997. – С. 51-61.
6. Арутюнова Н.Д. Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис / Н.Д. Арутюнова. – М.: Наука, 1992. – 281 с.
7. Аскольдов С.А. Время онтологическое, психологическое и физическое [Электронный ресурс] / С.А. Аскольдов. – Режим доступа: http://www.philosophy.ru/library/land/askold_t.htm
8. Бавин С. Судьбы поэтов серебряного века: Библиографические очерки / С. Бавин, И. Семибратова. – М.: Книжная Палата, 1993. – 480 с.
9. Белякова С.М. Пространство и время в поэзии В. Высоцкого / С.М. Белякова // Русская речь. – 2002. – № 1. – С. 30-35.