Время кенгуру
Шрифт:
Из музыкального рая, часа через два, меня выдернула Лика Венюкова, которой не терпелось со мной пообщаться.
— Прости, дорогой, — сказала я мужу. — Я ненадолго отлучусь, чтобы поболтать с подругой. Если хочешь, можешь потанцевать с кем-нибудь из присутствующих дам.
И убежала с Ликой Венюковой в розарий, чтобы пообщаться наедине.
— Ну, Люси, — сказала Лика, когда мы отдалились настолько, что стало ясно: нас никто не услышит, — рассказывай. Вы смотрели с мужем запретные картинки?
— Смотрели, — ответила я страшным шепотом.
Лика охнула.
— И
Я невольно рассмеялась наивности бедняжки.
— То, что мы с тобой смотрели, это никакие не запретные картинки. Запретные картинки другие.
— А какие? — удивилась моя непросвещенная подружка.
— Запретные картинки — это когда мужчина вставляет член вот сюда.
Я показала, куда.
— Какой член? — не поняла Лика.
Я подробно объяснила.
— Не может быть! — воскликнула Лика. — Я думала, мужчины им писают!
Я снова рассмеялась.
— А вот и нет! Они его вставляют женщине между ног. Прямо внутрь.
Ликины глаза раскрылись до предела.
— А чем же они тогда писают? — спросила она.
Я задумалась. Признаться, я ни разу не видела Андрэ писающим.
— Какая ты, Лика, любопытная! Я же тебе рассказываю, что мужчины делают своими членами, а ты не веришь. Мне-то видней, наверное.
Подруга заморгала.
— Только сначала мужчина должен потренироваться на горничной, — предупредила я. — А то у него плохо получится. А пока муж тренируется, ты можешь посмотреть, как это происходит.
И тут мне в голову пришла великолепная мысль.
— Слушай, Лика! — сказала я. — Да ведь теперь у нас с тобой есть знакомый мужчина. Если хочешь, я попрошу Андрэ, чтобы он и в тебя вставил свой член. Ты сама увидишь, как это здорово. Только не знаю, когда. Бал продлится до утра. Завтра утром мы, возможно, улетим в Петербург, у папан там государственные дела. Но, Лика, ты ведь тоже собиралась в Петербург? Мы обязательно встретимся в Петербурге и все организуем.
Поболтав с Ликой еще немного, я поспешила в залу — мне так хотелось танцевать. Да и Андрэ без меня наверняка соскучился.
Я, на следующий день
Я все-таки решил переговорить с тестем по поводу линий электропередач. Очевидно, что поиски протечки во времени не могли продолжаться вечно: вселенная находилась под угрозой. Следовало поторопиться.
— Позвольте, Иван Платонович? — спросил я, заходя в рабочий кабинет тестя.
— Заходите, князь Андрей, давно жду. Полагаю, вы хотите со мной что-то обсудить.
Я уселся в кресле напротив.
Домашний кабинет министра государственных имуществ был просторным и светлым. Бархатные портьеры отодвинуты, открывая вид на озеро с березовой рощицей. Мебель массивная — явно из дорогого дерева. На книжных полках, занимающих три стены, множество старинных книг.
«Ну да, старинных — поймал я себя на мысли. — Еще бы не старинных, если ты находишься в 1812 году. Они здесь все старинные!»
Судя по однотипным корешкам, большинство книг были солидными подписными изданиями. А ведь это имение. Что у Ивана Платоновича тогда в Петербурге творится?!
— Ну-с,
— Собственно, это не дело… — начал я.
«А так, сущая ерунда, — тут же добавил внутренний голос. — Спасти вселенную от демонтажа.»
— А, скорее, любопытство человека с техническим образованием. Полагаю, Иван Платонович, вы легко разрешите мое недоумение. Очень мне хочется знать, откуда берут начало линии электропередач… то есть силовые дороги России, — поправился я, видя вскинувшиеся брови Ивана Платоновича.
Министр государственных имуществ не ответил. По его переносице прошла глубокая складка. Министр явно напряженно о чем-то размышлял.
— А еще, Иван Платонович, — добавил я, понимая, что лучшего случая пообщаться с тестем представится не скоро, — хотелось бы знать, откуда поставляются наладонники. Данный вопрос представляет для меня практический интерес. Я пробовал нагуглить место поставки наладонников, но не обнаружил по этому поводу никакой информации.
— Что, простите, вы пробовали?
Я вспомнил, что главная поисковая система образца 1812 года называется Poogle.
— Напуглить. Прошу прощения, оговорился.
Складка на переносице Ивана Платоновича разгладилась — видимо, размышления дали результат.
— Что вам на это ответить, князь Андрей? Относительно силовых дорог ничего не могу сказать, я этим вопросом не занимаюсь. Мне казалось, силовые дороги закольцованы. Однако, доподлинно утверждать не возьмусь. Попробую выяснить в министерстве. Что касается второго вопроса, по поводу наладонников, тут все просто. Вопрос мне хорошо известен, он по моей, имущественой, части. Конечно же, наладонники поставляются с демидовских заводов, на Урале.
Значит, Урал! Я вскочил с кресла и прошелся по комнате, пытаясь обдумать грядущие действия. Наладонники поставляются с Урала — следовательно, там и находится протечка во времени, из которой эти наладонники просачиваются в 1812 год. Необходимо ехать на Урал.
Пока я прохаживался, Иван Платонович с интересом наблюдал за мной — во всяком случае, так мне показалось.
— Иван Платонович, — проникновенно произнес я, вновь присаживаясь в кресло. — Надеюсь, вы меня поймете. Я не смогу отправиться с вами в Петербург. В соответствии с некоторой необходимостью мне придется отправиться на Урал, на демидовские заводы. Ознакомиться с технологией производства наладонников — мечта моей жизни. Не могу упустить такую великолепную возможность.
Иван Платонович понимающе кивнул.
— Надеюсь, молодую жену вы с собой не возьмете? Путешествие на Урал может оказаться трудным и опасным.
О Люське я в самом деле не подумал. Отпускать жену от себя мне не хотелось.
— Мне кажется, Иван Платонович, вы преувеличиваете время и трудности данного путешествия. Это всего лишь Урал. Думаю, моей жене будет любопытно развеяться, взглянуть на новые места.
Переносица Ивана Платоновича нахмурилась.
— Могу предложить для путешествия свой дирижабль. Впрочем, неизвестно, какое путешествие на Урал, сухопутное или воздушное, опасней.