Время любить
Шрифт:
— Видно, любопытная нищенка из верхнего города. Отпусти ее, пусть уйдет.
— Никто не имеет права входить ко мне, — сухо ответила Зобейда. — Эта женщина поплатится за свой поступок!
— Это не любопытная, — вмешался один из суданцев. — Любопытная не бывает вооружена. Мы нашли на ней вот это.
Гневное восклицание вырвалось у Катрин: она даже не заметила, пока отбивалась от насильников, что они отняли у нее кинжал. Теперь серебряно-золотой ястреб сиял на черной ладони евнуха, протянутой к принцессе. А та наклонилась, чтобы лучше рассмотреть то, что ей показывали. Арно оказался более
— Где ты взяла этот кинжал? — спросил он глухим голосом.
Она не могла выговорить ни слова. Она забыла про Зобейду, глаза которой, однако, метали молнии и не предвещали ничего хорошего. Мавританка строго обратилась к своему пленнику:
— Тебе знакомо это оружие? — спросила она. — Откуда оно?
Арно не ответил. Он продолжал смотреть на коленопреклоненную темную фигуру на песке. Вдруг Катрин увидела, как он побледнел. Резко рванувшись вперед, он схватил синее покрывало и сорвал его с нее. И так и остался стоять, пораженный, перед открывшимся ему лицом.
— Катрин! — прошептал он. — Ты!.. Ты здесь!..
— Да, Арно… — сказала она нежно. — Это я… И наступил короткий, чудесный миг радости обретения друг друга — обретения после стольких слез, стольких мук. Окружавшие их мавры и женщина следили за ними с нарастающей злобой, опасность витала над ними, но они в этот миг не ощущали ее. Все стерлось, все исчезло. Они были одни среди замершего мира, в котором ничего больше не существовало, кроме их слившихся, как в поцелуе, взглядов их сердец, которые опять бились в такт друг другу. Заткнув машинально кинжал себе за пояс, Арно протянул руки, чтобы помочь своей жене встать.
— Катрин! — прошептал он с невыразимой нежностью. — Катрин, моя миленькая!
Самые дорогие слова! Слова, которых она никогда не забывала и которые только он мог так сказать! Сердце Катрин забилось от радости. Но миг их уже прошел. Прыжком пантеры Зобейда встала между ними.
— Что еще за разговоры? — сказала она по-французски, что поразило Катрин. — Ее зовут Свет Зари, это купленная у пиратов рабыня. Она последняя сожительница моего брата, его фаворитка.
Нежность, которая на какое-то мгновение размягчила черты Арно, вмиг исчезла. Гнев блеснул во взгляде его черных глаз, и он сказал с вызовом:
— Ее зовут Катрин де Монсальви! И она… моя сестра! Заминка получилась совсем незаметной, едва уловимой, всего на один удар сердца. Признать Катрин своей женой значило бы обречь ее на смерть. Он хорошо знал, как ревнива Зобейда! Его взгляд поймал взгляд Катрин: он смотрел на нее властно и умоляюще, прося умолчать о его лжи. Поверила ли Зобейда ему? Ее сузившиеся зрачки глаз перебегали от одного к другому. Она даже не пыталась скрыть своего удивления и недоверия.
— Твоя сестра? Она на тебя не похожа! Арно повел плечами:
— Калиф Мухаммад блондин со светлыми глазами. Он разве не твой брат?
— У нас были разные матери…
— И у нас тоже! Наш отец два раза женился. Хочешь еще что-нибудь узнать?
Голос его был высокомерным и повелительным. Казалось, он решил воспользоваться преимуществом, которое Давала ему чувственная зависимость и почти
— Я еще кое-что хотела бы узнать от тебя. Все женщины из знатных и благородных семей в стране франков имеют привычку носиться по морям и увеличивать собою рынки рабов? Как же твоя сестра попала сюда?
На сей раз пришла очередь Катрин рассказывать сказки — она надеялась, что Арно не сделал Зобейде неосторожных признаний.
— Мой брат уехал молиться о своем избавлении от мучившей его болезни к могиле одного великого святого. Но, может быть, ты не знаешь, что такое святой?
— Следи за своим языком, если хочешь, чтобы я дослушала тебя, — дала ей отпор Зобейда. — Все мавры знают Боанерга, Сына Грома, молния которого на миг привела их в оцепенение 7 .
7
Святой Иаков получил такое прозвище после битвы у Клавихо, когда, по легенде, он прогнал сарацинов
— Так вот, — продолжила Катрин уверенно, — мой брат уехал, и долгие месяцы у нас от него не было никаких известий. Мы в Монсальви надеялись, что он вернется, но он все не возвращался. Тогда я тоже решила пойти к могиле святого, которого ты называешь Сыном Грома. Я надеялась по дороге услышать о брате. Я и услышала о нем: его слуга, который сбежал в тот момент, когда ты взяла в плен Арно, рассказал мне о его судьбе. Я добралась до Гранады, чтобы найти того, кого мы уже оплакивали…
— Я думала, что тебя схватили корсары и продали в Альмерии.
— Я и правда была продана, — солгала Катрин, не сморгнув глазом, потому что не хотела, чтобы Абу-аль-Хайр пострадал, — но только меня захватили не пираты, а люди на границе этого королевства. Я не хотела вдаваться в долгие объяснения перед человеком, который меня купил.
— Какая трогательная история! — заметила Зобейда с сарказмом. — Нежная сестра бросается в путь по большим дорогам вслед за любимым братцем. И чтобы вернее до него добраться, до того самоотверженна, что попадает в постель к калифу Гранады! И там так преуспевает, что становится официальной фавориткой, любимицей всемогущего султана, драгоценной жемчужиной гарема!
— Замолчи! — грубо прервал ее Арно, побледнев. Когда мавританка заговорила о выборе калифа, Арно, обрадовавшись неожиданной встрече, не сразу обратил внимание на смысл ее слов. И только теперь он понял, что они значили. Катрин с тревогой увидела, как гнев приходит на смену его радости. Он повернулся к ней.
— Это правда? — спросил Арно с такой жесткостью, что молодая женщина содрогнулась.
Она слишком хорошо знала, как ревнив Арно, чтобы не пожать при виде того, как сжал он челюсти и как глаза его о запылали темным огнем. Но насмешливая полуулыбка Зобейды вернула ей самообладание. Это было уж слишком! Он видите ли, тоном хозяина задавал ей вопросы перед этой девкой, которая вот уже не один месяц была его любовницей! Она подняла голову и, бросая вызов своему супругу, сказала спокойно: