Время муссонов. Часть 3

Котов Игорь

Двести тысяч долларов сша, была той суммой, которой ему не хватало для удовлетворения собственных амбиций. Он писал книгу. О себе. Писал, вспоминая такие подробности, что кровь стыла в жилах. Подробно описывая связи, контакты и личные встречи. А также тех, о которых слышал или знал лично. Изображая свой армейский быт, он не забывал, открыто перечислять виновных в гражданской войне в Мексике, которую, в душе, осуждал. Рассказывая о полицейских операциях, он подробно останавливался на предшествующих им действиях, рассчитывая, что когда-нибудь его опыт будет востребован.

Он прижался к стене, когда

заметил, как из подъезда выскочил высокий молодой человек с пакетом в руке, направляясь в ближайший магазин. Ещё немного, и его бы увидели, но реакция опять спасла его от провала. Сейчас он чувствовал себя военным разведчиком, выполняющим задание командования в глубоком тылу врага. А приказ был один. Убрать Пабло Новарро и всех, кто был рядом. В приказе говорилось, что эта мразь, продаёт героин и кокаин, который ворует со склада Хоакина Самбады. Именно его рожу видели на мониторе. Ловчила думал, что мог бы убить его задаром. На одном энтузиазме. Но деньги были ему необходимы. Как воздух. Он надеялся оставить свой след в истории, или, в крайнем случае – наследить.

Нежданный звонок мобильного в кармане заставил его вздрогнуть. Кто это? Быстрым движением руки, напоминающим удар ножом, он вынул трубку, и поднёс к уху.

– Да.

– Он один? – холодок коснулся его позвоночника, когда он узнал этот голос.

– Нет.

– Кто второй?

– Не знаю.

– Рядом?

– Да.

– Ладно. Выключай свет. Обоим.

Отбой мобильного застыл в ладонях убийцы растаявшим снегом. Неожиданно зачесалось в промежности. Терпеть не было никаких сил. Тогда он сунул левую руку в штаны и с блаженством, застывшим в глазах, стал чесать яйца. Хруст стоял на несколько шагов вокруг. Затем вынул руку, понюхал пальцы, одобрительно хрюкнул, и пошёл в сторону грязного подъезда.

Медленно поднялся на второй этаж, вскрыл двери заранее подготовленными ключами и проник в коридор. Словно разведчик в тылу врага, он крался еле ступая по полу сжимая в руках острый нож. Наконец увидел то, что хотел. В освещённой комнате сидели двое. Один говорил, второй записывал его слова на диктофон, не обращая на окружающий мир никакого внимания. Он сделал ещё один шаг. И облизался в предвкушении.

Спустя два часа всё было кончено. И как всегда, он бросил на пол свою визитку. С именем и фамилией. В уверенности полной безнаказанности. Этот город давно принадлежал ему.

На следующий день полковник Гарсия Фуэртэ с большим удовольствием читал газету «Эль Информацио» о войне наркокартелей в Гвадалахаре попивая кофе с своём самом любимом заведении в городе. Которое держала его жена. Гражданская жена.

«В своём доме был зарезан известный наркоторговец Пабло Наварро по кличе «Пицца», вместе с ним был убит и журналист нашей газеты – Алексио Ферейра. Мы скорбим по нашему товарищу». Далее следовали подробности казни. Отрезанная голова и вспоротый живот. Выколотые глаза. Оторванные гениталии каким-то странным способом. Это плоскогубцы, придурки, – подумал Ловчила. О визитке не сообщали. Словно её и не было.

– Господин полковник, – отрывая его от размышлений, сержант Рамос вытянулся перед ним в струнку, – машина подана.

– Спасибо сержант, – он встал и поправив под ремнём складки от рубашки, вместе с водителем двинулся в сторону армейского

джипа, чтобы с утра быть на разводе в штабе батальона Национальной гвардии. Командиром которого был.

ФБР. Отделение в Вашингтоне.

Необычайному ощущению лёгкости сопутствует работа, за которую получишь не только уважение коллег, но и материальные стимулы, толкающие на новую, более высокую ступеньку бытия, определяемого сознанием. То, что его кошелёк в банке на Багамах раздувает практически ежемесячно, знали в этой жизни двое. Он и его совесть. И он и она предпочитали об этом молчать. Хотя однажды, на исповеди, совесть попыталась отпустить себе грехи, но именно тогда он её и придушил. С тех самых пор она его уже не беспокоила. Никогда.

Он оторвал от уха мобильный телефон, ощущая те саму лёгкость в теле, когда намеченные планы, какие-бы они не были начали свершаться. Немного подумал, словно искал в мозгах слова, наиболее точно отражающие его состояние, затем проговорил.

– Они её взяли. Проследи, чтобы все прошло гладко, – агент Форрел, тридцати семилетний мужчина, невысокий, худощавый, в вечно засаленном галстуке цветов национального флага, стоял перед Дональдом Паком как тень сомнений над королём Лиром. Сейчас наступило время политики, а не фактов. Мир катился в тьму. – думаю им понадобится пара дней, чтобы выявить истину. Впрочем, истина всегда стояла на втором плане. А он просто оказывал услугу.

Обоим. Одному и второму. Первый, который подтолкнул его, не сильно. Чуть – чуть. В нужную сторону. И раскрыл ему глаза, а за прозрение принято платить. Не обязательно деньгами, можно информацией, или своими умениями. Или советами. Он был особо благодарен. Второму – не слишком. Второго он презирал. Но не сильно и не так, как всех остальных. Чуть-чуть. Ибо второй и был тем ручейком, позволявшим разбухать его кошельку.

– А если переборщат? Это-же полные отморозки.

– А мы тут причём?

Дональд Пак обернулся и взглянул в лицо начальнику. Не шутит ли он? Нет, смотрит на него как истукан с острова Пасхи.

– Но она действующий агент. Контора своих не бросает. И когда-нибудь им станет известна правда. Тогда достанется и нам.

– Ну, пока они разберутся, мы получим ответы. Кстати, в этом деле мы даже не пахнем.

Конечно, выявить русского шпиона, это… как выиграть джек-пот. Это такой толчок на верх, что задница год будет болеть.

– Понимаю. И делаю так, чтобы все так и было.

– И ещё Дональд, поговори с Агентством по контролю за наркотиками. Любой их совет прими как должное. В этом они варятся дольше. Всего не говори. У тебя там кажется друг по школе?

– Есть такой.

– Хорошо. До первых результатов, эта операция под грифом «секретно».

– Как всегда, босс.

Если бы агенту Девиду Форрелу приказали завести дело против Джона Кеннеди, он спросил бы лишь – когда начинать? И за эту его особенность он полюбился некоторым представителям американского народа, в частности сенатору Джеймсу Кларку – демократу с 1992 года. Сыну демократа Оливьеро Кларка, бывшего губернатора штата Техас. В своё время просравшему выборы республиканцам. Генералу, ныне покоящемуся на Арлингтонском кладбище.

Конец ознакомительного фрагмента.