Время наточить ножи, Кенджи-сан! 4
Шрифт:
Дверь тихо захлопнулась за мной, отсекая уличный холод. В зале было тепло и уютно, но мне стало не по себе оттого, что я не смог найти тех людей. Слишком все странно.
Акико тут же оказалась рядом. Её глаза были полны беспокойства.
— Ну что? Что они хотели? — спросила она, всматриваясь в моё лицо, как будто надеялась, что я дам ответ, который успокоит её.
Я пожал плечами, пытаясь подавить раздражение на самого себя.
— Они ушли. Просто молча встали и ушли, — ответил я.
— Ушли? Но куда? Почему? — Акико явно не могла
— Я не знаю, — сказал я тихо, чувствуя, как тягостные мысли становятся всё тяжелее, давя на виски.
В этот момент подошла Момо. В её глазах читалась нетерпеливость и азарт.
— Ну, таракан вам в стакан, можно мне уже наконец начинать? — спросила она с легкой улыбкой, опираясь на сумку с техникой.
Я кивнул, пытаясь отбросить навязчивые мысли.
— Да, конечно. Начинайте.
Момо улыбнулась шире, молча установила свою колонку и подключила микрофон. Через несколько секунд помещение наполнилось звуками лёгкой джазовой мелодии. Она выбрала что-то медленное, сдержанно-грустное, но в то же время уютное, словно согревающее в осенний вечер. Несколько посетителей, потягивающие чай и пиво, заинтересованно оглянулись.
Когда Момо запела, зал закусочной будто преобразился. Её голос был мягким, чуть хрипловатым, с оттенком меланхолии, но удивительно красивым и успокаивающим. Каждая нота проникала в сердце, растворяя тяжёлые мысли, которые терзали меня последние часы.
Я сел за столик в углу, положил локти на деревянную поверхность и прикрыл глаза. Музыка наполнила воздух, и напряжение, что так долго копилось внутри меня, стало исчезать.
Голос Момо был похож на поток тёплой воды, струящийся по камням. Он огибал меня, обволакивал, вытягивал из меня весь груз беспокойства. Я даже забыл, что пару минут назад стоял на улице, высматривая странных людей в масках, исчезнувших, как призраки.
Акико тоже расслабилась. Я видел, как она стояла за стойкой, прислонившись к стене и тихонько раскачиваясь в такт музыке. На её лице больше не было страха, только лёгкая, умиротворённая улыбка.
Мелодия медленно, но уверенно создавала атмосферу уюта и тепла. Даже немногочисленные посетители, что остались в зале, будто растаяли под влиянием музыки. Они сидели тихо, кто-то даже закрывал глаза, полностью отдаваясь моменту.
Боги, это обязательно нужно взять на вооружение! Каждый день устраивать что-то вроде вечеров джаза. После трудного рабочего дня это то, что нужное. А вместе с приятной закуской и выпивкой просто превосходно.
Момо пела так, будто весь мир на мгновение остановился, и единственное, что имело значение, — это её голос и звуки мелодии, плавно текущей по закусочной. Я чувствовал, как тело, наконец, расслабляется. Тревога, что плотно засела внутри меня, уступила место странному покою. Пусть даже ненадолго, но это был момент отдыха — драгоценный и необходимый.
Я наблюдал за Момо, за тем, как она отдавала себя этой музыке. Её движения были плавными и
Каждая нота наполняла пространство мягким светом, как лучи закатного солнца, проникающие в самые дальние уголки души. Я поймал себя на том, что перестал думать о проблемах, об угрозах и даже о странных людях, которые вдруг появились в нашей жизни. Всё это словно растворилось в музыке.
Момо закончила песню на низкой, протяжной ноте, и зал погрузился в тишину, словно никто не хотел нарушать волшебство, которое она создала. На мгновение всё замерло. А потом несколько человек в зале зааплодировали. Я тоже присоединился к ним, похлопывая ладонями по столешнице, благодарный за этот небольшой островок спокойствия.
Момо улыбнулась, слегка поклонилась и, поймав мой взгляд, подмигнула.
— Ну как? Я же говорила, что всё будет хорошо, — сказала она весело, когда подошла ко мне.
— Ты была великолепна, — честно ответил я. — Спасибо.
Она махнула рукой, словно отгоняя похвалу, и направилась обратно к своей колонке, чтобы подготовить следующую песню.
Я посмотрел на Акико. Она выглядела спокойнее, но в её глазах всё ещё теплилась настороженность. Я знал, что и она, как и я, не сможет так просто забыть о странных гостях. Но сейчас это не имело значения.
Музыка продолжала играть, и на какое-то время мы позволили себе просто наслаждаться моментом.
Работа в закусочной шла своим чередом, и я старался сосредоточиться на каждом заказе, но тревога о странных посетителях и телефонный звонок не давали мне покоя. Момо всё ещё пела, её голос струился мягко, как река, унося мои мысли, но ненадолго. В закусочную заходили новые люди, и тихий скрип стульев вернул меня в реальность.
Я вытер руки о фартук и направился на кухню, проверить, как дела у Хаяси. Но, войдя внутрь, сразу понял — его снова нет. На плите что-то шипело, и раздражение сжало мне горло. Он опять куда-то исчез? Я обошёл кухню, заглянул за полки, проверил кладовку, но старика нигде не оказалось. Мой взгляд упал на приоткрытую дверь чёрного хода. В лицо ударил холодный воздух с улицы.
— Чёрт, — пробормотал я и быстрым шагом направился к двери, намереваясь отчитать Хаяси. Ведь все это делается чтобы поднять его закусочную и нужно, в первую очередь, ему самому.
Выйдя на улицу, я остановился и увидел их. В переулке стояли двое парней в капюшонах. Те самые, что заходили в закусочную. Света почти не было, их скрывала тьма, но по силуэтам я понял, что это именно они.
И с ними был Хаяси. Они о чём-то тихо говорили. Лица скрывали тени, но я заметил, как старик ссутулился, нервно поглаживая руку, будто был чем-то встревожен.
Я замер, наблюдая за ними. В голове теснились вопросы, но ни один не находил ответа. Так значит он их знает? И что он с ними обсуждал? Почему встречался здесь, за чёрным ходом?