Время решать
Шрифт:
Зоопарк, находившийся возле правительственного городка на Лютеции, был самым большим в Галлии, одним из трёх крупнейших в мире. В последний раз Мадлен и Пьер были в зоопарке три года назад, но не здесь, а на Марселии, и теперь, вместе с Кларой и Жераром, с интересом рассматривали живность.
Эвару зоопарк немного напомнил Амазонию: похожие трубы-переходы, по которым можно передвигаться как пешком, так и в вагончиках, только были они совсем коротки и соединяли не здания-колонны, а зоологические павильоны, в которых зрителей отделяли от животных стены из прочного стекла. За этими стенами животные
Семья не задержалась в павильонах фауны Лютеции: местный животный мир был довольно беден, в этом заключалась одна из главных причин, по которым эту планету когда-то избрали 'столицей' Галлии. Синие волки и шакалы ничем, кроме цвета, не отличались от серых, завезенных когда-то на Марселию с Земли. Лютецийский заяц, действительно похожий на своего земного собрата, носил небольшие рожки, которые, скорее всего, были атавистическими, так как мало помогали ему при встречах с волками. Чуть больше внимания семья проявила к выходцам из здешнего океана, прежде всего большим тёмно-зелёным осьминогам с длинными 'ресницами' — по мнению учёных, нечто вроде локаторов. Эти существа жили у берега и представляли собой главную опасность для любителей морского купания.
— Почему купаются в море? — с опаской поглядывая на страшилищ, поинтересовался Пьер. — В нашем бассейне так хорошо!
— Сынок, не у всех же дома бассейн! — вздохнула Мадлен. Она вспомнила, что в последний раз была на марселийском пляже с сыном, когда ему исполнился год, и тут же добавила мечтательно:
— А главное, море — это свобода, необъятный простор, мощь и сила, бурные волны, солёные брызги, которые ветер бросает в лицо, и тогда хочется кричать от счастья, о вызове, который бросает море разбуженному сердцу, а главное — о свободе и дерзких мечтах, потому что море — это свобода и дерзкие мечты!
— Кроме того, эти чудовища водятся только здесь, у нас на Марсели — нет, а некоторым просто нравится риск, а то и возможность поохотиться на здешних чудовищ! — добавил Эвар, которому Жерар напомнил, что именно таково было когда-то хобби покойного лейтенанта Анри Клера.
— Что же тут интересного? — грустно отозвалась жена. — Или самому погибнуть, или животное убить?
Эвар пожал плечами. Он и сам никогда не испытывал большой страсти к охоте, хотя в бытность свою Эваристом Галуа нередко, захватив ружьё, заглядывал в лес, но скорее для прогулки, чем ради добычи.
Следующие два павильона были посвящены выходцам с Марселии и тоже не привлекли большого интереса семьи Ларм. Разве что белка-ласка — несмотря на свой скромный размер, мастерица неожиданного прыжка и обладательница небольших, но очень острых зубов и когтей, гроза хищников всей планеты: почему-то её, не испытывающей большого аппетита при виде травоядных, в марселийском зоопарке не было.
Фауна Оритании оказалась намного интереснее. Тамошние джунгли ещё не были вполне исследованы, но впечатление производили сногсшибательное. Среди огромных стволов и толстых лиан ползали, недовольно поглядывая друг на друга, огромные змеи — как ядовитые, так и просто склонные душить встречных в тесных объятиях, — воющие сумчатые крокодилы с большими лапами и выступающими из пасти клыками, летающие рептилии, напомнившие Эвару динозавров, которых он когда-то рассматривал с расстояния трёх шагов благодаря амазонской машине времени,
А вот и выходцы с Земли. Эвар сразу узнал свою старую знакомую — тёмно-серую змею-холм. В павильоне не было обычной почвы, только прозрачный песок, в который змея старательно зарылась, образовав спираль, смертельно опасную для всякого, кто решится вскарабкаться на холмик. Жерар обиженно вздохнул, вспоминая свою первую и единственную встречу с этим проклятым чудовищем, немногим больше самых крупных оританских змей, но необычайно коварным и при этом терпеливым, способным неделями поджидать очередную свою жертву посреди пустыни.
'Коричневые зубы', как окрестили десантники уже после гибели Жерара ту дрянь, с которой он первый вступил в бой на Земле: нечто вроде крабов, но с огромными зубастыми пастями. А вот 'камни' с ядовитыми клешнями…
Были и не столь примечательные представители земной пустыни: небольшие змеи, скорпионы и прочие существа, встреча с которыми особо возбуждает путешественника. Эвар отметил про себя практически полное отсутствие морской фауны, которая на других планетах явно преобладала над сухопутной.
— Мама, а что там? — спросил вдруг Пьер, указывая на небольшой чёрный павильон в стороне.
— Давай посмотрим! — живо кивнула молодая мама. Эвар подхватил Клару, которая, судя по её недовольному виду, уже устала ходить, и все вместе направились к таинственному павильону.
— Сожалею, детям сюда заходить нельзя! — решительно остановил их сотрудник охраны зоопарка.
— Почему? — поинтересовался Эвар. Охранник робко посмотрел на него:
— Здравствуйте, господин генерал-майор… Простите, детям туда нельзя. И беременным женщинам тоже.
— Но почему? — начала сердиться Мадлен.
— Понимаете, мадам, в этом павильоне… — охранник смущённо посмотрел на малышей, явно размышляя, как бы объяснить особенности охраняемого объекта. — В общем, там довольно неприятные существа.
— Чем именно они неприятны? — снисходительно спросил Эвар. Охранник выразительно взглянул на него:
— Ну, господин генерал-майор… Там стемки с Вашингтонии…
— А, ясно, — кивнул Эвар и посмотрел на жену. Та тоже всё поняла: стемки, похожие на земных сусликов, но бурого цвета, жили почти всё время в темноте, а при любом освещении в спектре, доступном человеческому глазу, затевали брачные игры. При этом ухаживаний за самкой практически не было. Самцы просто дрались между собой, победитель загрызал и пожирал проигравшего, и в этом торжественном пиршестве принимала участие также самка, после чего они переходили к вещам более интимным. Разумеется, супруги Ларм тут же забрали детей от малоприятного павильона и направились к другим животным из Колумбии.
Когда они уже покидали последний павильон, Эвар неожиданно услышал:
— Господин генерал-майор! Можно вас на три минуты?
К Эвару обращался солидный господин лет пятидесяти, в синем деловом костюме и больших тёмных очках.
— Можно, если снимете очки! — недовольно ответил Эвар, сразу вспомнивший, как Изабель Ронсар описала таинственную даму, передавшую ей жуткие файлы. К тому же было ясно, что этот господин следил за ним, Эваром, и его семьёй, пока они гуляли по зоопарку.