Время жить. Трилогия
Шрифт:
– Кто вы такой? – нелюбезно спросил его человек в камуфляже, небрежно просматривая протянутые Билоном документы. – Журналист?
Билон затаил дыхание. Сегодня днем он уже прошел через подобный допрос, неожиданно наткнувшись на КПП, где ему недвусмысленно посоветовали убираться прочь. Остается только надеяться, что здесь еще никто не знает о нем.
– Да, журналист, – учтиво сказал он. – Из газеты "Курьер".
– Вы выполняете задание редакции? – в вопросе явно чувствовалось удивление.
Было очень соблазнительно сказать "Да", но Билон не поддался искушению. Такой обман было бы слишком легко раскрыть.
– Э-э-э… В общем-то, нет, – осторожно начал он. – Просто я… э-э-э… случайно
– От таких загадок может быть несварение желудка, – коротко усмехнулся человек в камуфляже. – Здесь секретный объект. Проезд строго воспрещен.
– А могу ли я где-то получить хоть какую-то информацию на этот счет? – вежливо спросил Билон. – Вы ведь, кажется, не военные…
– Тайная государственная полиция ТЭГРА, – значительно сказал человек в камуфляже. – Вам все ясно? Возвращайтесь домой и не забивайте себе голову такими загадками. Вы поняли?
– Понял, – покорно наклонил голову Билон. – Разрешите ехать?
– Разрешаю, – прозвучал вальяжный ответ, и Билон и в самом деле поспешил убраться куда подальше.
День уже завершался и Билон, вернувшись на трассу, остановился поужинать в придорожном кафе. Убедившись, что никто на него не обращает внимания, он присел в уголке и развернул на столике карту. Проклятое плато, похожее на неправильный овал размером семьдесят на сорок километров, по-прежнему манило его, однако хода внутрь для него не было. На карте было отмечено несколько троп, ведущих к небольшим приискам, где около ста лет назад пытались добывать серебряную руду, но Билон не сомневался, что все они тоже перекрыты.
Но ведь не обязательно ехать по дороге, – пришла ему в голову новая мысль. В Зерманде он не раз выезжал в пустыню, где никаких дорог не водилось в принципе. Здесь местность выглядит более пересеченной, но она вполне проходима. Еще раз внимательно взглянув на карту, он обратил внимание, что с северо-востока подступы к плато выглядят менее сложными. Горы Вариа, обтекающие плато в меридиональном направлении, были там низкими и не такими крутыми и обрывистыми, кроме того, в этом секторе почти не было дорог. Как подумалось Билону, ТЭГРА наверняка не успела взять под контроль все подступы к плато и следит, главным образом, за наиболее удобными подъездами. Это давало ему шанс остаться незамеченным.
Билон двинулся в путь еще затемно. Ему надо было проехать по шоссе более пятидесяти километров, и он не хотел, чтобы кто-то заметил, как он съезжает с трассы.
Этот этап его предприятия прошел успешно. Дорога была совершенно пустынной, более того, от нее в нужную сторону сворачивала слегка намеченная на пыльной голой земле колея. Вовремя различив ее в полумраке рассвета, Билон покинул шоссе и покатил к едва угадывающейся на горизонте неровной зубчатой стене.
Колея, время от времени скрывающаяся под песчаными наносами, успешно вела его на протяжении целого часа, пока не оборвалась перед несколькими полуразвалившимися домиками на краю наполовину высохшего озерца у самого подножья гор. Затем Билону удалось проехать еще несколько километров по дну узкого неглубокого ущелья и даже подняться по слежавшейся осыпи по пологому склону, но дальше подъем становился слишком крутым для вездехода.
Закончив очередной сеанс связи, Билон решил подняться на вершину гряды и уже оттуда поискать удобных подходов. Открывшаяся его глазам картина оказалась для него совершенной неожиданностью. Неровное, покрытое холмами и изрезанное оврагами плато вдруг появилось прямо под ним. Более того, всего в нескольких километрах внизу он увидел то, что искал.
Забыв обо всем, Билон разглядывал в бинокль широкую ровную площадку, застроенную
– Если это не лагерь, тогда что? – пробормотал Билон, чрезвычайно довольный собой.
Теперь оставалось только спуститься вниз, чтобы захватить фотоаппарат с телеобъективом, сделать пару десятков снимков и сматываться, пока не заметили. Но в первую очередь Билон взялся за рацию.
– Я в шестом квадрате, – лаконично сказал он. – Вижу на плато лагерь, большой лагерь для заключенных. Охрана, колючая проволока и все такое прочее. На глаз, больше тысячи человек. Собираюсь вернуться сделать фотоснимки.
– Понято, – напряженно откликнулся связист. – Все очень рады вашему успеху. Будьте осторожны. Вам передают: берегите себя. Отбой.
– Отбой, – повторил Билон, непроизвольно расплываясь в широкой улыбке.
Он не знал, кто поддерживает с ним связь и даже где он находится. Однако ему было очень приятно думать, что близкие ему люди постоянно помнят о нем.
С фотоаппаратом на груди, он стал медленно подниматься по склону и вдруг чуть не свалился вниз, оглушенный громовым шумом. Прямо у него над головой из-за гребня вынырнул военный вертолет. Он пролетел над Билоном, на секунду исчез за стеной ущелья и снова появился, целеустремленный и неотвратимый. У подножья склона, на который чуть меньше часа назад поднялся на своем вездеходе Билон, была небольшая ровная площадка, и вертолет явно собирался на нее сесть. Дверца сбоку фюзеляжа была уже распахнута, и оттуда высовывался ствол пулемета.
Тоскливо следя за тем, как вверх по склону быстро поднимаются несколько вооруженных людей, Билон в последний раз взялся за рацию.
– Меня засекли, – торопливо сказал он в микрофон. – Сейчас будут брать. До свидания.
И, не дожидаясь ответа, выключил аппарат связи и вышел из машины, подняв вверх руки.
Судя по горам, виднеющимся далеко на горизонте, это был не тот лагерь, который он видел, однако Майдеру Билону в данный момент было не до новых открытий. Люди, взявшие его в плен, обошлись с ним довольно вежливо, по крайней мере, без рукоприкладства, но в их молчаливой сдержанности ощущалась угроза. И сейчас, идя в окружении пятерки конвоиров вдоль глухого забора со спиралями из колючей проволоки наверху, Билон чувствовал себя очень сильно не в своей тарелке.
Не говоря ни слова и не тратя времени, его завели в длинный одноэтажный каменный дом, провели по коридору и затолкнули в одну из комнат, убранную в крайне аскетическом стиле. Из всей мебели в ней были только поцарапанный шкаф, канцелярский стол с телефоном и грудой бумаг и стул, на котором сидел человек в странном черно-глянцевом мундире. При виде Билона он поднял голову.
– Старший капитан Прейн! – вырвалось у Билона. – Прошу прощения… господин полковник.
– Оставьте нас, – хмуро приказал Прейн, и конвоиров словно ветром вынесло из кабинета. – Садиться не предлагаю – не на что. Скажите лучше, как вы, господин Билон, очутились здесь? Что вас сюда принесло из самого Реперайтера?