Время жить

Ayliten

Я - единственный оставшийся в Британии Малфой, и, к тому же, последний из рода Блэков, чья фамилия оборвалась со смертью обоих кузенов Нарциссы. И это, к сожалению, ко многому обязывает.

В детских мечтах, в которых я становился уважаемым всеми главой рода, все было очень просто. Тому взрослому Драко Малфою, которым я рисовал себя в будущем, лежа в постели, незнакомы были проблемы вроде восстановления репутации; обязательности присутствия на всевозможных светских мероприятиях, несмотря на нежелание; необходимости общения с неинтересными, занудными, вызывающими отвращение, но

нужными людьми. На Драко Малфоя из детских грез все необходимые знакомства и радости жизни сыпались, как из рога изобилия, и ему не нужно было прикладывать ни малейшего усилия, чтобы остаться на плаву. И еще ему не нужно было тщательно контролировать свое поведение и играть на публику, скрывая настоящие эмоции.

Наверное, несоответствие новой жизни своим мечтаниям, являлось еще одной причиной, по которой я продолжал до сих пор жить в Лондоне, хотя поместье было уже практически восстановлено и вполне пригодно для жизни.

Очередной страх, боязнь ответственности.

Пока я живу в Лондоне, можно притворяться, будто все это какая-то странная игра. Будто родители никуда не уезжали - просто я решил пожить отдельно, в угоду какой-то сиюминутной прихоти. Но стоит только переехать опять сюда, и эта иллюзия окончательно развеется, поэтому я все оттягивал и оттягивал этот момент.

Эльфы, силами которых восстанавливалось поместье, видимо, почувствовали мое появление и все как один исчезли. Раньше я был бы только рад этому - никогда не любил мельтешения слуг, - но сейчас почувствовал себя неуютно в собственном доме, каждый закоулок в котором знал с детских лет.

Конечно, здесь всегда было пустынно, - что такое три человека для огромного особняка, - но раньше дом не казался необитаемым. Присутствие людей выдавали мелочи - пылающий в каминах огонь, чашка чая на перилах террасы, забытая на скамейке книга, запах дорогого курительного табака, ползущий из-под двери отцовского кабинета, едва уловимый аромат духов матери, долго витающий в воздухе даже после того, как она выходила из комнаты. Без всего этого мэнор выглядел стерильным, похожим на музей, а не на дом.

Я неторопливо прогуливался по нему, словно заново рассматривая комнаты. Больше всего изменения коснулись подземелья - подвалы, куда Волдеморт ссылал своих пленников, теперь превратились в кухню. Винные погреба и тайные хранилища артефактов, разумеется, не тронули, а на месте бывшей кухни, ранее располагавшейся на первом этаже, возникла еще одна каминная комната.

Ремонт, поначалу казавшийся таким грандиозным, - на моей памяти в особняке ничего не меняли, - подходил к концу. Нетронутой осталась только старая спальня, когда-то принадлежавшая Абраксасу - ее решено было превратить в детскую.

Нужно думать о продолжении рода, пусть мне и самому не так давно исполнилось восемнадцать лет.

Вопреки первоначальным эмоциям, тщательный осмотр мэнора странным образом успокоил. Несмотря на пустынность, несмотря даже на то, что какое-то время здесь был штаб Темного Лорда - это поместье было и оставалось моим домом. Здесь жили, любили, страдали, приносили клятвы верности и строили козни предки, от которых теперь остались лишь портреты.

Здесь я появился на свет, и сюда

я вернусь, когда наберусь сил и смелости сделать это.

Лондонское жилье - всего лишь временное пристанище.

Я - Малфой, а Малфои испокон веков жили здесь.

В поместье, где каждая щепка напоминала о величии и былом влиянии моей семьи, которое я уже начал понемногу восстанавливать.

Побродив еще по дому, с каждой проведенной здесь минутой чувствуя, что раненая гордость понемногу исцеляется, я все же вернулся назад, в Лондон. Время уже близилось к обеду, и на встречу мне хотелось прийти чуть раньше - я любил создавать у людей, с которыми встречался, ощущение легкого неудобства, вызванного мнимой задержкой. В таком состоянии они были чуть более сговорчивы, и иногда лишь этой малости хватало, чтобы склонить чашу весов на свой счет.

Правда, сомневаюсь, что Минерву МакГонагалл, с которой я и собирался встретиться, можно смутить подобной мелочью. Скорее уж я буду ощущать себя не в своей тарелке.

К сожалению, именно так и вышло.

Встреча была назначена в одном из лучших ресторанов Косого переулка, и ровно до того момента, как в дверь вошла госпожа директор Хогвартса, я чувствовал себя уверенно и даже немного нагло. Но стоило только этой сухопарой, строгой женщине в неброской мантии опуститься в кресло напротив, я словно вернулся на урок трансфигурации. А взглядом, которым она меня одарила вместе с учтивым приветствием, и вовсе можно было замораживать предметы.

– Вы получили мою сову, директор?

– Ну разумеется, получила, - немного раздраженно ответила МакГонагалл.
– Позвольте поинтересоваться о причинах, побудивших вас сделать столь щедрое пожертвование на восстановление школы, о которой вы еще в годы обучения отзывались не лучшим образом?

– За прошедший год я многое переосмыслил, - скромно улыбнулся я. Губы директора сжались в одну тонкую линию, но она ничего не ответила, хотя было видно, что МакГонагалл не верит и никогда не поверит ни единому моему слову о раскаянии, переосмыслении или подобных вещах.
– Каким будет ваш ответ?

– Мне бы хотелось отказаться, мистер Малфой, - без обиняков сообщила женщина.
– Но, к сожалению, Хогвартс сейчас не в том положении. К тому же, я полагаю, что в противном случае вы станете действовать через попечительский совет, журналистов и благотворительные организации, поднимая ненужную шумиху.

– Это означает - да, директор?
– я едва не заскрипел зубами. Старая кошка видела меня насквозь и даже не пыталась притвориться, будто не испытывает ко мне антипатии, красной нитью сквозящей и в словах, и в жестах, и во взгляде.

– Чего вы добиваетесь взамен? Полно вам, Малфой, не делайте такое невинное лицо - я знаю вас с одиннадцати лет!

– Самую малость. Приглашение на открытие Турнира Трех Волшебников меня вполне бы устроило.

Если раньше взгляд МакГонагалл просто замораживал, то сейчас казалось, будто меня пригвоздило к креслу. Я догадывался, что она сейчас лихорадочно переваривает мои слова - учитывая, чем закончился предыдущий Турнир, предложение было дерзким.

– Решили выступить одним из организаторов?