Всадники апокалипсиса
Шрифт:
Артюшин сидел, прислонившись к холодной стене камеры, и ему едва хватало сил, чтобы не завыть от сильной боли.
– За что? – успел вымолвить Артюшин, вытирая кровь на подбородке.
– Заткни фонтан, демонюга! Ты здесь никто, и фамилия твоя никак!
– Думал, что за тебя кто-нибудь заступится? Нет, – прикуривая, заговорил незнакомый уголовник. Он был сильно худой, а татуировки на пальцах и на плече свидетельствовали о том, что перед ним сиделец со стажем, изучивший досконально тюремную жизнь. Глаза и волевой подбородок говорили о том, что этот человек привык добиваться своего. Второй
Короткая информация о нападавших не внушала Артюшину оптимизма.
– Слышь, ты, фраер, здесь другие законы, а бабло никому и здесь не помешает. В этой жизни надо делиться. Ты моему заказчику сделаешь то, чего он просит, а я, в свою очередь, подумаю, что, может, не стоит тебя убивать. Советую еще раз подумать. Все, что нужно, – это подпись. И без шуток.
Когда Артюшина переводили в изолятор, он не подозревал, что все это хорошо спланированная акция. И ниточки ее ведут к Бугрову, которому во что бы то ни стало надо получить деньги на развитие базы. И об этом никто не узнает. А если узнает, то не поверит. Да и вообще здесь от него могли освободиться, как от человека, который знает слишком много.
Он чувствовал себя здесь чужаком. Все эти порядки претили. И поначалу он даже думал им сопротивляться. Но потом понял, что это бесполезно. Он все еще считал свою посадку нелепой случайностью, значит, следовало немного потерпеть.
«Прав, ой как прав был Филатов», – с горечью подумал Артюшин. И сердце забилось еще сильнее, когда он подумал про свою семью, ребят. Ведь эти подонки и до них доберутся. А может быть, Филатов успел их отправить в деревню?
Эта мысль на секунду успокоила его. Он знал Филатова как исключительно надежного парня. Но. ход его мыслей был нарушен градом сильных ударов. Его били нацеленно, по голове. И после третьего удара он упал и распластался на холодном и мокром полу камеры. Он увидел, как на рукав его спортивной куртки льется густая кровь.
– Ну что, падла, готовься к смерти! – рявкнул один из уголовников. И Артюшин понял, что его по-любому убьют, – подпишет то, что просят, и убьют. Поэтому он решил, что жить ему уже не так важно, все, что мог в этой жизни, он сделал. Тренером великим не стал, но хороших ребят подготовил. И без него база не пропадет – придет новый тренер, придут новые ребятишки. А его подопечных на произвол судьбы не оставят.
* * *
Перед тем как позвонить, Филатов осмотрелся по сторонам. Вокруг было спокойно. Проехал грузовик, и тишину разорвал смех доярок, которые шли с фермы, беспечно лузгая семечки. Вокруг них вился светловолосый паренек, который, по всей видимости, ухаживал за кем-то из девчат. Юра спокойно закурил и набрал номер:
– Алло, это Сергей Сергеевич?
Сквозь шум эфира и звуки музыки прорвался знакомый голос:
– Слушаю. Кто это?
– Это некто Филатов...
– Говорите громче, очень плохо слышно!
– Мне нужно вам кое-что передать. Думаю, это вас заинтересует.
– Тебе срочно?
– Срочно! И помощь ваша нужна...
После короткой заминки собеседник на проводе согласился:
– Ладно, давай
– Нет!
– Если я тебе нужен, зачем ты мне условия ставишь? Разговор закончим в любую секунду.
– Нельзя мне в городе появляться.
– Пока не вижу смысла куда-то выбираться. Работы по горло.
– Я располагаю весьма интересными документами.
– Какими?
– Это не телефонный разговор.
– Ладно, где?
– На выезде из МКАД...
– Идет.
– Спасибо.
– Спасибо в карман не положишь...
– Конечно, с меня причитается.
– Да ладно тебе! Ты что, шуток не понимаешь? – засмеялся в трубку собеседник Филатова.
Филатов был на месте через час и узнал Сергея Сергеевича сразу. Это было видно по манерам. Раньше ему приходилось пересекаться с его начальством, а Сергей Сергеевич предпочитал больше находиться в тени. Никогда себя не выпячивал и не строил большого начальника. Хотя тогда от него уже многое зависело. Тогда он и понравился Юре своим спокойствием и внутренним равновесием.
Увидев его в окружении других милиционеров, Филатов сделал шаг навстречу, но тут же остановился, заметив, что им не до него. Похоже, стряслось что-то неординарное – Сергей Сергеевич был чем-то удручен и начинал заводиться так, что стоящие рядом подчиненные вытянулись по стойке «смирно» перед свои начальником.
«Попал я», – подумал про себя Филатов и огорчился этому: ведь теперь Сергей Сергеевич может запросто махнуть на его проблемы рукой. Однако он решил подождать, и, когда разгоряченный Сергей Сергеевич закончил и кивком головы приказал подчиненным сесть в «бобик», Филатов подошел к нему:
– Здравствуйте! Я – Филатов!
Сергей Сергеевич смерил его коротким взглядом и тут же протянул руку:
– Ну, здравствуй. Давненько тебя не видел! Как здоровье, как дела?
– Спасибо, здоровье в порядке, а вот дела хреновые. Вас можно поздравить с повышением? – неожиданно перевел разговор на другую тему Филатов.
– Год назад надо было поздравлять. А лучше бы всего этого дерьма не было, – слукавил силовик. – Но все равно спасибо!
– С вами можно поговорить наедине?
– Можно. Только здесь не получится. Придется проехать. Время не ждет. У нас ЧП случилось: в СИЗО жестоко избили тренера. Ну, как его, Артюшина.
Эти слова прогремели как гром для Филатова. И он понял, что был прав в своих опасениях.
– Вы ничего не перепутали? – садясь в машину, спросил Филатов.
Сергей Сергеевич его как будто не слышал и бормотал что-то про себя:
– Как назло, еще и в моем районе...
– Сергей Сергеевич! Я не знаю, совпадение это или нет. Но я по этому поводу и хотел с вами встретиться.
Юрины слова заинтересовали милиционера:
– Ты что, его знаешь?
– Еще как. В детстве в секцию к нему ходил. После убийства Сапоженко я предупреждал Артюшина: будь осторожен. Но это не главное. Вот, – Филатов достал из-за пазухи бумаги – это были копии тех самых документов, которые он, рискуя жизнью, достал из сейфа Артюшина.