Все, чего ты желаешь

Миллер Кирстен

— Я был бы счастлив, если бы ты пришла сюда ради меня, Хейвен. Но это не так. В чем же дело?

Страхи Хейвен быстро рассеялись.

— Бью до сих пор не нашли. Полиция мало чем помогает. И я подумала о твоем предложении.

— Похоже, ты весьма встревожена, — заявил он, — если решила обратиться ко мне. Я сразу же сделаю пару звонков в своем офисе.

— Спасибо. Но есть еще кое-что.

— Проси, чего хочешь, — произнес он без раздумий.

Хейвен понимала: все было во власти Адама, и это изумляло даже ее.

— У

меня финансовые сложности. Ты же в курсе, что я унаследовала состояние Йейна Морроу?

При упоминании имени Йейна Адам нервно моргнул.

— Да.

— Но я лишилась всех денег. Его мать утверждает, что я подделала завещание. Мои счета заморожены.

— И улажу твои финансовые проблемы, — заверил ее Адам. — Я знаком с Вирджинией Морроу.

— Правда? — выпалила Хейвен, стараясь, чтобы ее вопрос не прозвучал обвинительно.

Но истинный смысл не укрылся от Адама.

— Я былзнаком с Вирджинией, — поправился он. — В начале девяностых она какое-то время состояла в Обществе. Я ее много лет не видел. Но подозреваю, что она не изменилась. Если она шантажирует тебя, я это прекращу.

Предложение было искушающим. Вирджиния заслуживала наказания.

— Не стоит, — тихо сказала Хейвен. — Если честно, мне нужно где-то жить, пока я разыскиваю Бью.

— Ты хочешь, чтобы я подыскал тебе квартиру? — спокойно уточнил Адам, но его темные глаза сверкнули. — Уникальная ситуация…

У Хейвен чаще забилось сердце, но свою роль она играла идеально. Она даже почувствовала, как слезы щиплют глаза.

— Я совсем одна, средств нет, и мой лучший друг пропал.

— Значит, ты используешь меня, — подытожил Адам.

— Нет!

— Но я не против. Всегда приходится с чего-то начинать, верно? Я хочу позаботиться о тебе, Хейвен. В прошлом я многое испортил, но теперь я помогу тебе всем, чем сумею.

Она испытала громадное облегчение.

— Я зарезервирую для тебя номер в отеле «Грамерси-Гарденз», — произнес Адам и опять зашагал по гравиевой дорожке. Казалось, он немного расслабился, отбросил подозрения. — Ты можешь поселиться там, когда тебе будет угодно. И я открою для тебя банковский счет.

— Не надо, — покачала головой Хейвен. — И роскошный номер мне ни к чему. Мне бы только иметь место, где поспать. Я без всего на свете могу обойтись, за исключением кровати.

— Похоже, то, что для тебя — предмет первой необходимости, для меня — непозволительная роскошь, — протянул Адам. — Сон — это единственное, чего я себе не могу позволить.

Хейвен не забыла о том, как в последний раз побывала в доме Адама — старинном здании на Уотер-стрит. Она помнила стену, завешанную картинами Марты Вега с изображениями жутких катастроф. Она знала, что никогда не забудет страшное подземелье под фундаментом. Но кровати она там не видела, совершенно точно.

— Ты совсем не спишь? — осведомилась она.

— Я постоянно занят, — ответил Адам.

— Но ты… ешь?

Он

искоса взглянул на Хейвен. В первый момент она перепугалась, что перегнула палку, но Адама ее вопрос, похоже, позабавил.

— Я могу есть, но я редко испытываю голод. Хейвен, ты хочешь понять, человек ли я?

— Мне просто любопытно. Но ты не возражаешь?

— Суть в том, что я не знаю, кто я такой. Я почти ничего не чувствую. Как правило, у меня нет ни порывов, ни желаний. Но все меняется, когда я с тобой. Когда ты рядом, я оживаю. И не важно, что в основном они приносят мне страдания.

— Я причиняю тебе страдания? — прошептала она.

Адам вымученно усмехнулся.

— В девятнадцатом веке я провел долгую зиму, странствуя по России с войском Наполеона. Французские солдаты говорили мне, что замерзать не больно. Хуже всего — оттаивать. — Адам указал на расстояние между ними. — Сохранение дистанции продлевает агонию. Я жажду впитать твое тепло. Мои муки закончатся от прикосновения к тебе. Но я так не поступлю. — Внезапно Адам перевел взгляд за садовую ограду. У кованой решетки на них таращилась какая-то бродяжка. — Извини, я покину тебя на минутку.

Адам стремительно бросился к незнакомке. До Хейвен донеслись звуки рассерженного голоса Розиера. Затем подъехала машина, и двое мужчин в деловых костюмах схватили женщину под руки и усадили на заднее сиденье. Он вернулся к Хейвен помрачневшим.

— Кто это? — требовательно воскликнула Хейвен. — Что ты сделал с этой бедняжкой?

— Бедняжкой? — сердито переспросил Адам. — Она — бывший президент Общества «Уроборос». Она дважды пыталась тебя убить, и однажды ей это удалось.

— Падма Сингх? — ахнула Хейвен. — Но…

— Ты думала, что я отдал приказ казнить ее.

— Я читала в газетах, что она пропала. А ты мне сказал,что заставил ее заплатить за все, что она натворила.

— Поверь мне — Падма страдает за свои грехи, — произнес Адам. — Но я ее и пальцем не тронул. Я лишь изгнал ее из Общества. Она часто является сюда, чтобы вымолить у меня прощение. Сегодня она объявила, что располагает ценными сведениями. Падма меня сильно раздражает. Но я знаю — ты бы ни за что не пожелала, чтобы кого-то убили ради тебя. Или я ошибался?

— Конечно же нет!

— Разумеется. Твое слово — закон, — горделиво сообщил Адам. — Я — древнее создание, и я консервативен в своих обычаях. Новое я постигаю медленно. — Неожиданно он запрокинул голову и указал вверх. — Смотри! Вот она!

— Кто? — спросила Хейвен.

— Черноногая моевка Иеремии.

На ветку села небольшая чайка. Птица зябко ежилась и практически слилась с серым пасмурным небом. «Наверное, сбилась с пути», — решила Хейвен. Птице, как и ей, было бы лучше остаться там, где зеленела листва, а не здесь, в холодной зимней пустыне. «Есть ли у нее или у меня надежда найти дорогу домой?» — тоскливо подумала Хейвен.