Всё, что нужно для счастья

Стасина Евгения

– А у тебя нездоровая тяга к случайному сексу. И нет, я не спрашиваю. Потому что вот тебе новость номер два: эта девочка, - тычу указательным пальцем на шторку, - ваша с Верой дочь.

Господи! Вот произнесла вслух и поняла, насколько всё в моей жизни ужасно. Ладно б любая другая, у него их столько было, но Верка...

– Ты рехнулась, Вася.

– У неё пятачок!
– вскакиваю вслед за супругом и иду за ним по пятам, ещё трижды повторяя факт, от которого не отмахнутся.

– Пятачок? Какой ещё, на хрен, пятачок? Ты совсем уже?

– Этот, - задираю белую футболку, с жадностью

проходясь взглядом по знакомым кубикам, и, наплевав на его протест, стягиваю её через голову. Пихаю в спину Некрасова и лишь в паре шагов от зеркала даю своим пальцам немного остыть от близости его кожи. Зря лапала, всё равно не увидит.

– Дай свою камеру, - командую, а он и впрямь считает меня идиоткой. Крутит пальцем у виска, и не торопится выполнять просьбу.
– Плевать, повернись, я на телефон сфотографирую.

– Видишь, - качество, конечно, не очень, да и дрожь бьёт, но в целом суть я уловила.
– У Сони один в один такое же...

– И? Я родимых пятен на жопе штук двадцать за свою жизнь повидал, так что, это все твои близкие родственники?
– его рот искажает недобрая ухмылка, а густая бровь изгибается изящной дугой.
– Ты окончательно двинулась, Василиса. И сестра твоя за компанию. Наверное, это какой-то семейный недуг.

Недуг?! Слышу и окончательно срываюсь с катушек! Он, значит, развлекается, не заботясь о предохранении, а как заходит разговор об ответственности, прячет голову в песок?

– Вот же зараза!
– хватаю первое, что попадается под руку — тубус, в котором он хранит свои макеты - и принимаюсь осыпать его голый торс беспорядочными ударами.
– Вечно у тебя так: Вася дура, а ты белый и пушистый! Ещё скажи, что верность мне в браке хранил!

– Даже не собираюсь, - уворачивается от очередной порции тумаков и спасается от меня за своим рабочим столом.
– Ты же упёртая, как баран! У тебя на всё своя версия!

– Конечно! И шалаву эту с вишенками на заднице я выдумала!
– плюю на свидетелей, что наверняка прислушиваются к нашему разговору, и бросаю своё оружие ему в голову. Онлоб трёт , а я от злости пинаю софтбокс*, который лишь чудом не валится на чёртову двуспальную кровать.
– Кобель! Как был бабником, так им и помрёшь!

– Не самый худший вариант, между прочим! Уж лучше баб как перчатки менять, чем жить с истеричкой!

– Это я истеричка? Да я до брака с тобой была ангелом!

– Мы на рок-концерте познакомились! Очнись, детка! Ты оделась, как ботаничка, и налакалась водки с Колой, которую пронесла в зал под курткой!
– вот же ж... Было, открещиваться не стану! Но я хотя бы помню с кем и когда спала.

– А ты мне пять лет вешал лапшу на уши! "Васёна, я еду снимать свадьбу!" , "Василиса, сегодня задержусь, подвернулась подработка!" А сам? Сам с Вишенками развлекался!

Вот теперь софтбокс падает. Разваливается, осветив мрачную студию последней вспышкой, и мы окончательно погружаемся в темноту. Я тяжело дышу, схватившись за ошалевшее сердце, а бывший муж почти беззвучно куда-то шагает.

– Новый купишь, - зажигает свет и тычет пальцем на поломанное оборудование.
– А что касается девочки... Я твою сестру пару раз в жизни видел. И то, уже с пузом. Так что другого дурачка поищите, если, конечно, найдется желающий

поверить в эту чушь.

– Чушь? Вот сам ребенку это и скажешь, - одёргиваю сбившуюся на талии куртку и, нервно мазнув по волосам, приглаживаю причёску.
– Сонечка! Выйди к нам.

– Совсем уже? Не надо ей никуда выходить, - Максим шипит на меня, спешно натягивая футболку, а я не собираюсь сдаваться.
– Что я с ней делать буду?

– Знакомится, для начала. А дальше, как знаешь...

Тем более что девочке явно не терпится. Она выбегает из-за штори, и становится по стойке смирно прямо напротив своего папы. Пигалицы, похоже, поколдовали над её бантиками, курточку сняли и поправили дурацкое платье, в котором не то что к отцу, а к Деду Морозу можно смело идти. Жаль, что фотоаппарат так и лежит на стуле - сними он стоящую перед ним малышку, этот кадр стал бы лучшим в его коллекции... Даже над названием думать не надо - счастье, как оно есть.

*Софтбокс – одна из разновидностей световых модификаторов; насадка на источник света, предназначенная для создания мягкого рассеянного освещения без резких бликов.

– Правда, папка у меня красивый?
– Соня с жадностью вгрызается в сдобную булку и прямо с набитым ртом поёт оды Некрасову. Даже на голодного кота не реагирует, а он уже минуты две трётся о болтающиеся под столом детские ноги.

– И большой такой... Как шкаф! Тёть Вась, а я ему понравилась?

Киваю, совсем неуверенная, что детей можно так нагло обманывать, и подливаю девочке ещё чая. Вот и какая из меня тётка? Вместо горячего вкусного ужина, у нас выпечка из соседней кондитерской. И та сладкая, ведь, как оказалось, рыбники и беляши она даже под дулом пистолета есть отказывается... Не то чтобы я проверяла, ведь никакого пистолета у меня нет, но давила на неё долго, словив при этом несколько осуждающих взглядов стоящих позади покупателей.

– Ой, нужно было его сфотографировать. Чтоб ребятам показать, а то они не верили, что он существует! Будто всю Землю облететь это быстро!

– Землю?
– смотрю на неё так же, как мой бывший муж пялился на меня, уверенный, что я тронулась умом, и так и опускаю чашку, не коснувшись её губами.
– Какую ещё Землю?

– Так нашу! Ну, тёть, Вась, вы даёте! Он же лётчик! Мне мама говорила! Что папа полетел в кругосветное путешествие, а так как планета у нас большая, он на мои утренники приходить не может! А теперь вернулся и хочет со мной познакомиться! Только я не поняла, зачем он тогда этих тётенек фотографировал. И почему они не в костюмах? У проводниц в самолётах разве не должно быть костюмов?

А Верка-то не лыком шита! Ей бы сказки писать, глядишь, прославилась бы!

– В самолётах стюардессы. А форму они, наверное, стирают. Столько лет в воздухе как-никак, испачкались. Сонь, - протягиваю девочке салфетку и принимаюсь убирать со стола, - нам уже спать пора. Ты там зубы почисти, лицо умой...

Дети ведь это определённо делают. Познать все прелести материнства к тридцати мне не довелось, но я же не пещерный человек!

– Хорошо. А купаться будем? Я все волосы в повидле испачкала, - малышка спрыгивает со стула и довольная собой демонстрирует мне слипшийся на кончике хвост. Принесла же нелёгкая Верку на мой порог!