Все и немного больше
Шрифт:
Затем у него дрогнули веки.
Огромная, влажная рука Джошуа сжала ладонь Мэрилин.
Веки поднялись.
Цвета морской волны глаза не выражали ничего. Это были глаза только что родившегося младенца. Последовала новая вспышка света. Зеленый оттенок в глазах сгустился.
— Билли! — ровный голос Ренквиста нарушил ночную больничную тишину. — Билли!
Ребенок моргнул.
— Ты попал в аварию. Я твой доктор.
— Билли, — прошептала Мэрилин.
— Твоя мама и твой папа — здесь, — громко отчеканил Ренквист.
Зрачки
Мэрилин почувствовала, как дрожь прошла по телу Джошуа.
Взгляд Билли остановился на Мэрилин. На его губах появилось подобие слабой улыбки.
Вскрикнув, Мэрилин нагнулась, чтобы обнять сына.
Джошуа отвез ее домой. Некоторое время Мэрилин постояла на ступеньках крыльца. Заря уже золотила небо, однако над темным городом еще висела бледная, плоская луна, похожая на воздушный шар, из которого выпустили воздух. Горестная решимость появилась в лице Мэрилин, когда она вошла в дом. Из комнаты Рой, где была установлена отводная телефонная трубка, она заказала междугородный разговор.
Был воскресный день, и Линк находился дома.
В сумбурных выражениях она рассказала о Билли.
— Мэрилин, любовь моя, я рыдаю.
— Я тоже…
— Он потрясающий ребенок, мой брат. И крепкий. Из железа.
Она изо всех сил сжала трубку. Сколько важных новостей, кардинально меняющих ее жизнь, донес до нее этот ненадежный, холодный инструмент!
— Линк, дорогой… Я очень много размышляю в последние дни.
— Я тоже… Мы должны уладить все дела с наименьшим ущербом для отца. Вчера, когда я с ним разговаривал, он показался мне таким старым, выжатым. — Трагедия с Билли притушила гнев в Линке: последние три вечера он звонил отцу. — Я уверен, что он перестанет противиться разводу. Я так понимаю, что мы можем жить там, и он будет постоянно видеть Билли.
— Доктор Ренквист говорит, что выздоровление будет идти медленно, очень медленно и неровно. Есть опасность, что он… что он так и не станет самим собой.
— Он непременно станет. — Заверения Линка никогда не казались пустыми, потому что всегда шли от сердца и оттого убеждали и успокаивали.
— Даже если он вернется к норме, Линк, я не могу забрать его у Джошуа.
Во время последовавшей за этим паузы за окном защебетала какая-то ранняя птица. Мэрилин сказала:
— Я собираюсь вернуться…
— Ты приняла это решение под воздействием сильного эмоционального стресса.
— Линк, я люблю тебя и всегда буду любить. Билли нуждается в обоих родителях. После моего ухода он стал психом.
— Ты можешь остаться в доме, пока он окончательно не выздоровеет. У него будет время привыкнуть и приспособиться.
— Если бы я оставалась дома, этого никогда бы не произошло.
— Мы ходим кругами. Мэрилин, нет причин страдать от сознания вины сейчас, когда мальчику стало лучше. Он был сбит машиной… Несчастный случай… А несчастные случаи бывают.
— Пожалуйста,
Последовала еще одна длительная пауза, во время которой ей вспомнился давний разговор по телефону, когда Линк сказал, что «Энтерпрайз» отправляется в плавание… Наконец он проговорил:
— А что если с этим не спешить и еще раз все обдумать?
— Линк, любимый, я могу обдумывать это до скончания века… Но разве могу я быть счастливой за счет четырехлетнего ребенка?
— Ты полагаешь, что это ответ? Дети понимают, что происходит с их родителями. Поверь мне, я это знаю.
— Живи своей жизнью, любимый… Будь счастлив, — прошептала она.
— Счастлив? — В его голосе прозвучала горечь. Затем он сухо сказал: — Когда Билли станет постарше, у нас еще будет шанс.
— Я не хочу, чтобы ты растрачивал свою жизнь на постоянное ожидание.
— У тебя нет выбора, любовь моя…
— Я не буду писать тебе, Линк… Я не буду звонить тебе.
— Все-таки когда-нибудь ты это сделаешь, — сказал он и повесил трубку.
Мэрилин бросилась на кровать Рой и разразилась рыданиями.
Проснувшись, Нолаби в ужасе вбежала в комнату, решив, что ее внук умер. Мэрилин сквозь рыдания сказала ей, что, напротив, Билли на пути к выздоровлению, что именно так сказал доктор Ренквист. Мать опустилась рядом, пытаясь успокоить дочь, которая неведомо почему так рыдала в минуту радости.
Дай же поверить мне в то, что меня не забыл,
Дай мне поверить, что любишь меня, как любил
Давным-давно,
Давным-давно.
Книга пятая
Год 1954
Дебби Рейнольдс и Рейн Фэрберн купили по дюжине новых, весьма дорогих итальянских свитеров в «Патриции».
Лоуэлла Парсонз. Херст Пресс, 21 января 1954 г.
Сегодня объединенные службы взорвали водородную бомбу, которая гораздо мощнее атомной.
Президент Дуайт Д. Эйзенхауэр. Речь по телевидению
2 февраля 1954 г.
Нет сомнений, что перед киноиндустрией неизбежно встанут проблемы. В стране свыше 20 миллионов телевизоров, кассовый сбор упал на 23 %, и Голливуд переживает кризис. Ежедневно сообщается о реорганизации студий, Дорогостоящие контракты внимательно изучаются на предмет возможного отказа. Многие студии смотрят на маленький экран как на источник возможных доходов.
Форбес, 9 мая 1954 г.
Вклейка XLV. Набережная Сены. 1954. Масло. 76x104 дюйма. Окружной музей искусств в Лос-Анджелесе.